Джон Нэнс - Час Пандоры

– Вы сказали, что исследователь в Баварии умер, сойдя с ума. И что же, профессор тоже стал неуправляемым, как и немецкий ученый?

Рот снова отрицательно покачал головой.

– Нет, насколько мне известно. Но психическая реакция не обязательна. У некоторых она возникает, у некоторых нет, и реакцию лаборанта могла спровоцировать паника или истерика в связи с его болезнью.

Президент энергично помотал головой.

– Джон, мне это не кажется такой уж прямой связью. Мы все еще можем надеяться. Возможно, Хелмс не был инфицирован. Может быть, кто-нибудь выживет. Может быть, выживут многие!

Прежде чем ответить, Рот выждал несколько секунд.

– И если так, то есть вероятность, что выжившие превратятся в постоянных носителей вируса и никогда не смогут вернуться домой. К примеру, зараженные вирусом СПИДа никогда не могут от него избавиться.

Президент снова повернулся к нему и ошеломленно посмотрел на Рота. А тот решил продолжить:

– Сэр, я тоже пытаюсь не терять надежды, но чутье подсказывает мне, что для этого нет оснований. И если оно меня не обманывает, нам необходимо быстро подготовиться. В каком месте это должно произойти?

– Вы имеете в виду освещение в средствах массовой информации? – почти засмеялся президент. Перед его мысленным взором уже предстали газетные заголовки: «Президент ищет политической выгоды, пока сотни мучаются в агонии».

Рот немедленно всплеснул руками.

– Нет, нет, нет! Я имел в виду дальнейшее заражение населения. Нам придется сжечь самолет и все тела. Вероятно, необходимо будет перегнать самолет в отдаленное место в пустыне и использовать небольшой атомный заряд, чтобы быть уверенными в том, что ни один биологический компонент не выживет. Господи, сэр, если мы не справимся с этим и вирус попадет в широкие слои населения, то может погибнуть половина человечества! Я не шучу, господин президент. Это биологический эквивалент термоядерной войны, если мы с ним не справимся! От этой болезни нет лекарств, и она убивает за три дня. Выводы головокружительные!

Президент так долго молча смотрел на заместителя директора ЦРУ, что Рот забеспокоился, не впал ли его собеседник в своего рода транс.

– Термоядерной? – Наконец президент отвернулся, качая головой, несколько секунд смотрел на карту и только потом заговорил. В его голосе послышались хорошо выверенные новые нотки – командные. – Ладно, Джон. Вы упомянули пустыню. Хорошая идея. Найдите мне что-то в этом роде, где-нибудь за океаном, с достаточно длинной взлетно-посадочной полосой. Пусть это будет такое место, куда мы сможем срочно послать помощь, палатки и тому подобное, чтобы выпустить людей из самолета и отнестись к ним с должным уважением, если… если они действительно обречены. – Президент резко повернулся и взглянул Роту в глаза. – Ищите такое место, где бы мы смогли сделать для них все, что в человеческих силах, не подвергая опасности других людей. Свяжитесь с Государственным департаментом и Министерством обороны, вытащите начальство из постели, используйте этот отдел. С вашими людьми в Лэнгли связывайтесь по телефону. Если сможете, представьте мне ответ через час. А я пока поговорю с послом Исландии и выторгую немного времени.

Рот кивнул. Президент быстро пошел к лифту, затем вернулся и, держась за притолоку двери, заглянул в комнату под рискованным углом.

– Джон! Найдите наиболее гуманный способ помочь людям, чтобы соблюсти все права человека.

Штаб-квартира ЦРУ – Лэнгли,

штат Виргиния – 18.45 (23.45 Z)

Марк Хейстингс остановился на пороге конференц-зала, превращенного Джонатаном Ротом в командный пункт, удивленный тем, что доктор Расти Сэндерс все еще работает за наскоро подключенным компьютером. Хейстингс тихо подошел к нему сзади, посмотрел на монитор через его плечо. Длинный список медицинских терминов заполнял экран – перечень человеческих вирусов с детальным описанием симптомов.

– Я думал, что вы уже ушли, – заметил Марк.

Сэндерс слегка подпрыгнул и обернулся.

– Что? А, Марк. – Он повернулся к экрану и указал на данные. – Это становится слишком интересным и обескураживающим. Я пытаюсь найти вирусный патоген, похожий на тот, что описал наш русский друг. Тот самый, с которым, по мнению господина Рота, мы имеем дело на борту самолета. Но это беспрецедентный случай.

Хейстингс пододвинул кресло и сел рядом с Сэндерсом, следя взглядом за пальцем Расти, скользящим по экрану.