У наземного перехода, в ожидании зеленого, она услышала его дыхание. Резко обернулась, но за спиной стоял совсем другой человек, длинный нескладный парнишка лет пятнадцати в очках с толстыми линзами. Она быстро перекрестилась. Ей было так страшно, что даже захотелось позвонить родителям. Она не видела их почти два месяца, после жестокой ссоры, в которой виноваты были обе стороны. Родители считали ее брак недоразумением, им категорически не нравился Олег, и с Галиной Семеновной никак не возникало контакта.
— Что, кроме денег, привлекает тебя в этом семействе? — спросила мама с таким презрением, что Ксюше захотелось ее ударить. И она ударила, не физически, конечно, но словами:
— Я не хочу жить в дерьме, как вы, я не могу в этом растить своего ребенка. Вы же нищие, вы хуже бомжей, хотя оба кандидаты наук.
— Ты продала себя за деньги. Знаешь, как это называется? — сказала мама с ледяной улыбкой. У Ксюши перехватило дыхание, потому что мама ответила ударом в солнечное сплетение.
— Тебе не кажется, мамочка, что ты делаешь мне больно? — спросила Ксюша, давясь слезами.
— Больнее, чем ты сама себе сделала, уже не будет. Я говорю тебе только то, что ты и без меня отлично знаешь.
— Я не хочу быть честной и нищей, — закричала Ксюша. — Ты бы лучше пожалела меня, ну почему ты такая беспощадная, мамочка? Да, я его не люблю, ну и что?
— Не любишь, так уходи.
— Куда? К вам? Я лучше умру!
Отец молча присутствовал при разговоре, стоял и курил на балконе и, конечно, все слышал, поскольку дверь была открыта. Курил он омерзительный вонючий «Беломор». Ксюша принесла ему два блока «Парламента». Она вообще притащила им кучу подарков. Вместе с Галиной Семеновной выбрала для матери чудесный летний костюм из голубого немнущегося испанского льна, духи «Опиум», а для отца — рубашку и галстук от «Версаче». Галина Семеновна не скупилась, очень хотела понравиться новым родственникам. Ксюша приехала к ним на такси, с огромной сумкой, в которой, кроме фирменных пакетов с подарками, были еще баночки с черной икрой, упаковки семги и севрюги, дорогая нарядная скатерть. Она еле дотащила эту сумку от машины до квартиры. В «кенгуру» спала крошечная Машенька, ей едва исполнился месяц. Ксюше так хотелось, чтобы родители смягчились, обрадовались подаркам, а главное, полюбовались внучкой. Но они были неумолимы.
— Забери все это! И запомни: ты можешь прийти сюда только в одном случае — если решишь остаться здесь, — сказал отец.
Конечно, подарки она не забрала, сумка так и стояла в крошечной прихожей, они даже не заглянули в нее. Схватив ребенка, Ксюша выбежала из квартиры, шарахнув дверью так, что Маша испуганно заплакала.
Потом они звонили пару раз, но, слыша мамин голос, Ксюша чувствовала болезненный спазм в горле и не могла произнести ни слова.
— Ты должна нас понять, — неуверенно бубнил папа. — Ну представь, что ты будешь чувствовать, если Машенька, когда вырастет, поступит так же? Я очень прошу тебя приехать, мы с мамой хотим видеть внучку.
— А почему они не могут приехать сами? — наивно спрашивала Галина Семеновна, прекрасно зная, что этого не будет никогда. Между нею и Ксюшиными родителями с первых минут возникла острая органическая несовместимость.
Почти не отдавая себе отчета в том, что делает, Ксюша купила жетон в ларьке, подошла к таксофону и набрала свой домашний номер. Протяжные гудки отзывались в ней невыносимой тоской. Дома никого не было. И вообще, никого не было на свете, кроме белобрысого ублюдка, который зачем-то шел за ней. Впрочем, понятно зачем. Хотел убить. Это было для него важней, чем получить свой нож. Возможно, никто никогда не выстреливал ему в глаза дезодорантом, не ускользал от него так оскорбительно, как Ксюша. И теперь он не успокоится, пока не уничтожит ее.
Она наконец увидела его. Он стоял у стеклянной витрины спортивного магазина и ждал, пока она положит трубку.
* * *
Подъезжая к особняку Пныри в Сокольниках, Варя выключила телефон. Бородин мог перезвонить в любую минуту, не хватало только беседовать с ним при Пныре.
Ей еще не приходилось бывать в гостях у старого вора, но адрес она знала и без труда нашла высокий бетонный забор в тихом безлюдном переулке, неподалеку от парка. Ворота разъехались, пропуская ее машину. Варя увидела бело-голубую виллу, выстроенную в старом английском стиле. Охранник мрачно кивнул и повел ее в гостиную. Пныря сидел у пылающего камина. Лицо его было зеленоватым, глаза красными, заплаканными, выглядел он так, словно вернулся с того света, прихватив с собой часть мучений, которые ему там полагается испытать. Варя подошла и чмокнула его в колючую ледяную щеку.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу