Полина Дашкова - Образ врага

— А вы бы на моем месте боялись? Толстяк не успел ответить, его перебил другой корреспондент:

— Вы имеете какие-либо сведения о семье вашего сына? Вы не опасаетесь за судьбу родственников? Ведь они остались в Израиле!

— Я полагаюсь на здравый смысл. Сын за отца не отвечает, это признавал даже такой беспощадный человек, как Иосиф Сталин. Я говорил по телефону со своим сыном. У них все нормально.

— Ваше решение выступить перед международной общественностью является абсолютно добровольным или есть элемент принуждения с чьей-либо стороны?

— Мое решение абсолютно добровольно. Я наблюдал много раз, в каких мучениях погибают подопытные животные в моей лаборатории. Когда меня похитили террористы, я понял, насколько зыбкая граница отделяет людей от такой же мучительной смерти.

— А раньше вы разве не понимали этого?

— Я ученый, меня увлекал процесс исследования, познания. Впрочем, я не хочу оправдываться. Моя вина останется со мной до конца жизни.

— Вы, конечно, не вернетесь в Израиль. В пользу какой страны вы намерены продолжить свои исследования?

— Я не собираюсь продолжать свои исследования. Возраст позволяет мне стать просто пенсионером. Но уверяю вас, во многих странах есть молодые ученые, талантливей и упорней меня, которые работают и будут работать в этой области. Я хочу еще раз предупредить не только Израиль, но и другие страны, что биологическое оружие было первым оружием массового уничтожения в истории человечества. Оно может оказаться последним. После его применения просто не будет человечества. Древние греки и римляне перебрасывали трупы зараженных людей и животных через стены вражеских крепостей, заражали реки, озера и колодцы, кидали в воду тела умерших от чумы и проказы. Это было первое биологическое оружие, которое уносило тысячи жизней. В своем сегодняшнем варианте оно справится с миллионами.

Лица сливались в одну безликую массу, голоса звучали в ушах, как гул взлетающего реактивного самолета. Вопросы сыпались горохом. Иногда он почти отключался, отвечал автоматически. Ему вдруг вспомнилось судилище на грязной овощной базе в Москве в семидесятом году.

Сотрудников НИИ гоняли на базу с сентября по декабрь не реже двух раз в месяц. Кандидаты и доктора наук копались в гнилой капусте, обстругивали черные склизкие кочаны до кочерыжек. Девочка-лаборантка попыталась вынести через проходную гроздь страшно дефицитных бананов, и был устроен товарищеский суд совместно с сотрудниками базы.

Воровали все — и грузчики, и экспедиторы, и закинутые им в помощь доктора-кандидаты. Считалось верхом глупости выходить за ворота с пустыми руками. Но девочку поймали за руку при показательном рейде и судили с таким удовольствием, с таким самозабвенным кайфом, что довели до истерики.

Странная ассоциация, однако что делать, если все так похоже! Только вместо грязного красного уголка овощебазы роскошные конференц-залы, вместо поддатых экспедиторов в синих халатах элегантные, трезвые, промытые до блеска журналисты и политики. А психология все та же. Никому не стыдно.

Америка и Западная Европа клеймят Израиль, перепуганные любители горнолыжного спорта собирают манатки, требуют от туристических фирм возмещения убытков. Владельцы отелей в панике. Богатые родители срочно забирают из знаменитых швейцарских школ своих детей, владельцы школ тоже в панике. По тихим прекрасным Альпам бегает сумасшедшая Инга Циммер, и никто точно не знает, есть у нее контейнер со смертоносными штаммами или нет. И никто ее не может поймать.

Каждая крупная держава нечиста на руку в смысле производства запрещенного оружия, но сейчас вот благодаря показательному рейду террористов попалось государство Израиль. И все с удовольствием осуждают, клеймят, швыряют камни, словно сами без греха. А выводов для себя никто не делает.

После третьей пресс-конференции Бренер понял, что во всем происшедшем есть только один положительный момент: его личный выбор, его твердое решение не участвовать больше в этой грязной самоубийственной гонке. Он бы не решился остановиться, если бы не произошло с ним то, что произошло. Исследовательский азарт — страшная вещь. Это как наркотик. Ты не осознаешь, что производишь смерть, ты думаешь совсем о другом, о сегодняшнем неожиданном результате, о разгадке увлекательных головоломок, которые сочиняет гениальная бесстрастная природа.

Натан Ефимович опомнился и встряхнулся, когда понял, что ведущий телепрограммы уже второй раз повторяет свой вопрос: