Ульрих Хефнер - Завет Христа

— Ой, паутина, — сказала она. — Здесь уже очень давно никого не было.

— А мне интересно, есть ли вообще жизнь внутри, — пошутил Мошав.

— Хотел бы я знать, что нужно было тут профессору, — Протянул Том. — Эй! — крикнул он в темноту.

За прилавком обнаружилась дверь, завешенная толстым ковром. Том обошел стол.

— Я не глухой, — внезапно произнес глубокий голос в углу магазина.

Зажегся тусклый свет. Торшер, очевидно, был так же стар, как и мужчина в кресле, закутавшийся в одеяла.

Том испуганно отскочил.

— Простите, мы не хотели показаться назойливыми, — сказал он старику.

— По этим камням ходил пророк Магомет, — заявил тот, указав на корзинку, откуда Яара взяла камень.

— Вы Мохаммад аль-Захин? — спросил Том.

— Кому какое дело? — резко ответил старик.

— Мы ищем профессора Хаима Рафуля. Вы его знаете?

— Вы не единственные, кто пришел сюда в поисках профессора. Он, похоже, человек популярный.

— Вы знаете его?

— Кто ж его не знает.

— Заходил ли он к вам в последнее время?

— Здесь, в моем доме, многие заходят и выходят. Кто чист душой, тот желанен, но кто несет в себе ненависть, тому я говорю, что он должен уйти.

Старик встал и, шаркая ногами, подошел к прилавку. Он был едва ли выше полутора метров, возраст его, пожалуй, перевалил за восьмой десяток. На нем красовался белый кафтан, сверху — черная безрукавка, а голову покрывал узорчатый платок, который в тусклом освещении казался желто-синим. Он остановился прямо перед Томом и посмотрел археологу в глаза.

— Чистая ли у вас душа?

Том вздохнул.

— Послушайте, мы ищем профессора. Мы на него работаем. Там, в долине Кидрона, на раскопках. Вы же наверняка об этом слышали?

Старик не шевелился. Прошло довольно много времени, прежде чем он повернулся и скользнул за прилавок. Том растерянно следил за ним взглядом.

— Да, клянусь пророком, — внезапно заявил старик. — Я — Мохаммад аль-Захин. С самого моего рождения таково мое имя и мое предназначение.

— Меня зовут Том Штайн, я работаю на профессора.

Старик посмотрел на Яару, стоявшую в нескольких метрах от него и улыбавшуюся.

— О ты, жемчужина пустыни, твоя красота испускает слепящий свет и озаряет мой дом, с тех пор как ты вступила в него, — сказал он Яаре.

— Я благодарю тебя, великий мудрец, — ответила Яара. — Твои слова делают мне честь.

— Это твое присутствие делает честь моему дому, о цветок пустыни, — возразил старик. — Но если вы ищете того, кого надеетесь найти здесь, то вы подобны Луне, которая ищет Солнце.

Том вопросительно посмотрел на Яару.

— Он на другой стороне? — спросила Яара.

— Он ушел, уже давно, — хихикнул старик. — Здесь вы его больше не найдете. Он обратился спиной к пустыне и избежал проклятия первенца. И он знает правду, поэтому должен быть настороже. Безбожные придут за ним, если Господь оставит его, так как он нашел одного из девятерых. Одного из девятерых, которые некогда покинули родину, дабы служить своему Создателю и искать правду.

— О чем это он? — спросил Том, повернувшись к Яаре, и в это время старик исчез за занавеской.

Париж, отель «Леско», рю Пьер Леско…

Они сидели в комнате для завтраков и молчали. Когда Буковски смотрел на Лизу, она смущенно отворачивалась. Так что Буковски молчал и уделял все свое внимание булочке и кофе, так же как и Лиза, которой было явно неприятно делить стол с Буковски. Однако служащие гостиницы накрыли стол для них двоих, а все другие места были заняты.

Буковски потянулся за вазочкой с джемом. Вазочка оказалась пустой. Он встал.

— Тебе принести что-нибудь? — спросил он.

Лиза молча покачала головой. Сегодня на ней снова были джинсы и бесформенная синяя футболка, скрывавшая фигуру.

Буковски вернулся, как раз когда Максим Руан вошел в комнату для завтраков и оглядывался. Буковски кивнул ему.

Максим подтащил себе свободный стул из угла.

— Bonjour, comment allez-vous? [22] Добрый день, как у вас дела? ( фр. ). — спросил он.

— Ça va, merci , [23] Хорошо, спасибо ( фр. ). — ответил Буковски.

Подошла официантка и спросила его, не хочет ли он тоже позавтракать. Максим кивнул и бросил взгляд на часы.

— Собственно, уже пора обедать, мы вчера поздновато засиделись.

Буковски улыбнулся. Максим подождал, пока официантка поставит перед ним тарелку, приборы и кофе.

— Пока вы отсыпались после вчерашнего, я побывал в офисе, — заявил он. Кофе перед ним дымился. Его сотрапезники молчали. Он вопросительно посмотрел на них. Напряжение, которое носилось в воздухе, не укрылось от него.