Сергей Разбоев - Воспитанник Шао.Том 2.Книга судьбы

— Корабль уходит завтра?

Да, месье. И здесь наступило время просить вас, ради чего в принципе я и зашел к вам. Вам необходимо также совершить с этими монахами круиз к берегам Черной Африки. И, по мере ваших возможностей, помочь русскому довезти товарища целым и невредимым до Кейптауна.

— А кто предполагаемый неприятель?

— Ну, вы догадываетесь, как и я: это немцы, сотрудники из отдела капитана Луиса. Думаю, с бронированием кают у них больших проблем не будет.

— А я, думаю, будет, — с сомнением, но весело ответил француз. — Они не имеют такого подавляющего влияния, каким обладаете вы. Но, если им очень нужно, на корабль они проникнут. Весь ужас в том, что я не вижу никаких путей помочь монахам. Это не просто рискованно. Не подумайте, что я о себе думаю. Мне лично сложностей не прибавится. Но вот монах: он видимо поторопился, выбрав дальнейший путь передвижения корабль.

— У него нет выхода. Раненого необходимо лечить, поддерживать его жизнеобеспечение. Здесь, в городе, в поликлинике, рано или поздно полиция доберется. А это уже конкретно гибель раненому. На корабле у Руса больше шансов побороться за жизнь брата.

— Но я, лично, на такое никогда бы не решился.

— Месье Боднар, он мыслит не нашими категориями. Гибнет товарищ.

Он осуществляет самый короткий и по его меркам самый безопасный путь.

Самолетом, вы думаете, безопасней? Как бы не так. Но время нас торопит. Вы знаете в лицо многих из отдела Луиса.

— Только некоторых, сэр.

— Следом мы вышлем на корабль фотографии, когда конкретно будем знать всех, кого послал капитан. Кое-что от немцев. Все данные у меня будут скоро. Билет вам заказан, виза и все прочее.

— О-о, — живо встрепенулся француз, — а монах как оформил документы?

— Я оформил. Девушка из приюта их уже получила.

— Сильно. С вами можно жить, сеньор Маккинрой. Вы идете фактически рядом с монахом, а на бело-голубой лайнер поднимайся бедняга Боднар.

— Не бедняга, сеньор, а комиссар месье Боднар, который пользуется большим авторитетом, как в городе, так и еще кое-где в значимых кругах. Ну, и как верный, и неистовый борец за мир и демократию.

— Вы меня поражаете яркими медными трубами. От таких реляций я слабею, мне хочется долго смотреться в зеркало.

Собеседники уже весело и расслабленно рассмеялись. Они прекрасно знали, что все равно их беседа иначе закончиться не могла. И только словоохотливость и любопытство француза добавляли капли настороженной романтики в это довольно опасное мероприятие.

— Мне пора, — заключил все оставшиеся хитрости в одну фразу эксперт. — Завтра в девять утра мы подобьем все окончательно.

"Жив. Здоров. Здоровы дети. Улыбайтесь на рассвете. Целую всех.

Хаос в душе. Надеюсь встретить вас к весне. Ваш самый ценный гражданин. Всевышний с нами, шулера желтый дьявол в полшага. Вам проститутки, им киллера, а нам на Ганг давно пора. И поклониться всем богам и в общем вспомнить про себя".

Генерал сначала возмутился, стукнул кулачком по столу, в сердцах скривился, звякнул зубами и бешено откинул узкую полоску бумаги.

Полковник Линь, как церковный проситель, скромно сидел напротив и мирно считал мух на оконном стекле. Только через несколько минут шеф смог успокоиться, но, не скрывая своего раздражения, заговорил:

— Единственное, что можно утверждать твердо после этой писанины: кроме самого Чана, такую гадость, да еще зарифмованную, никто сочинять не будет. У кого серьезно поехала крыша: у него или у нас? Если мы, кроме оскорбительных намеков, ничего не можем понять, то что-то в наших апартаментах происходит неприглядное. Что ты хоть проясняющего скажешь, хитрый Линь.

— Первое то, что все они живы, здоровы, как вы просили, — полковник замолчал, снял очки, начал их тщательно протирать. — Стреляют там много и не к делу.

— А кто такие дети? — не стал дожидаться очень медленных ответов генерал и поторопил подчиненного.

— Это? — просто, будто знает ответы на все вопросы, вопрошал следом полковник. — Это люди из группы Чана: Вэн, лейтенант Хо, другие.

— А-а, вот он мышь канцелярская, о людях писать начал. Хорошо.

Рассказывай дальше. У тебя это совсем неплохо получается. Кто такие всевышний, дьявол и прочее.

— С уверенностью определенного порядка можно только предполагать, что желтый дьявол-это настырный господин Динстон. Киллеры-местные полицейские, наци, кто-то там еще может быть.