Сергей Разбоев - Воспитанник Шао.Том 2.Книга судьбы

— Идиотизм какой-то.

— Какая шпана?

— Кто знает? Подростки с оружием в руках и даже гранатами. И наглые. Взрывали люки на чердаках. Додумались.

— При чем здесь тогда монахи?

— Заткнитесь все. Ничего не понимаю от ваших скандальных реплик.

Мюллер встал, нервно заходил в дальней части холла.

— Дайте осмыслить. Скорцени, Брюнер-вы оба готовили операцию. Вы все знали о демонстрантах, их вожаках. Наши люди были везде. Ничего не предвиденного не должно было произойти. И мы же знали по словам полковника Динстона, а также резидента местной американской агентуры, что монахи непременно там объявятся. В чем же дело? Где мы не доглядели?

— Разрешите, господа, — Динстон поднял руку, привлекая к себе внимание. — Монахи остались в тени. Вот их козырь. Как мы ни готовились, мы не знали где и когда они появятся. А главное, сколько их будет.

Воздействовать на неожиданно резко изменившуюся ситуацию, естественно, мы не могли. Времени у нас не имелось. Мы опаздывали при решении.

Монахи появились в самый последний момент. И исчезли также незаметно и быстро, когда дело практически было сделано. Мы все это видели из окна мэрии. Монахи понимают друг друга по жестам. Никаких проблем. И не рискуют зря. Бравады среди них нет. Организация высшего порядка. У нас же сплошные личности. Как в армии Людовика Одиннадцатого: одни герои и сплошные потери.

— Да, и ломы, которыми они крутили, — Брюнер многозначительно вытаращил глаза, покачал подбородком.

— Второй раз такой штучкой бить не надо. От одного удара кости трещат, как тонкая фанера. Пруты и трубы против таких шестов ничто.

— Но все равно странно, — упорствовал в своих сомнениях Мюллер. — Такие потери. Почти сотня убитых.

— Злючие оказались сами демонстранты. Они до последнего добивали наших, оглушенных стальными шестами, парней. Без мужиков, взбешенных поражением, только два-три боевика наших было бы убито.

— А почему не оттаскивали ребят в стороны, в подворотни? — уже кричал, возмущаясь Мюллер.

— А когда? В такой потасовке. Себя бы спасти. Монахи не давали шага вперед сделать: крутили своими ломами и шли вперед. А работяги доколачивали. По нескольку десятков человек на одного сбитого с ног, оглушенного нашего брата. Каждый норовил ударить посильнее. В голову метили, гады.

— И все равно странно. Как они договорились? Где они могли встретиться? — задумчиво вставил Динстон. — Как могло оказаться, что против карабинеров возникнет монах, которого и следовало уничтожить. И его-то ведь уже почти окружили солдаты, хотя он и рассыпал бесчисленное множество шариков под ноги. Хитер бестия. Весь батальон долго не мог прийти в себя. Такую пьяную кадриль выделывали, что только смешили наглых зевак. Толпа дико ржала и визжала. И потом еще появились китайцы. И тоже с железными трубами. Такое впечатление, что в Паулу собралось не менее десятка тысяч китайцев. — Как, еще? — вымученно воскликнул Мюллер, — по вашим сведениям группа монахов, засвеченная в Парагвае, была не более пяти человек. Так сколько их теперь стало? Динстон, все еще прикидывая в уме, развел руки, но продолжал злобно гримасничать.

— Часть явно была эмигрантской. Монахи от толпы даже китайской резко отличаются. Они вообще не делают никаких лишних движений. Но и тех, что заметил я, было в пределах семнадцати человек. Но более полно информирован, я думаю, Маккинрой. У меня сведения теперь самые скудные. А вообще китайцев этих, как и русских, по всему миру рассыпано, как манны небесной. Шагу не ступить без них.

— А кого сейчас в мире мало?

Скорцени подленько хихикнул не в унисон расстроенным господам.

— В любом большом городе сотни разных наций. Особенно в американских. Раньше были англо-саксы, сейчас в основном евреи, негры, мулаты, метисы и прочие кретины. Нас-истинных арийцев вытесняют.

— Что-то вы не ту скрипку взяли, дорогой Отто.

Мюллер брезгливо поморщился.

— Рабы везде нужны. В древнем Риме они были очень различных национальностей.

— Все верно, дорогой группенфюрер, — глубокий сарказм не сходил с морщинистого лица Скорцени, — поэтому великий могучий Рим, вселенский колосс, первая правовая республика и империя так бездарно и шумно пала. Когда бывшие рабы становятся императорами, откуда быть радению за нацию, за ее будущность. Штатам также уготовано бездарное падение, так как они не имеют корней.

— О чем вы, господа? — сконфуженно вмешался Динстон, — Рим свое неплохо прожил. Неплохо. Ни одна империя на земле не была такой долговечной. Если западная просуществовала около полутысячи лет, то восточная еще десять веков. Аналогов римской государственности в мире нет.