Даниэла Стил - Наследие аристократки

Винни родилась, когда старшей сестре было четырнадцать, и ее появление стало сюрпризом для родителей. Мать кое-как смирилась с поздним ребенком, но когда через четыре года у нее родилась Валери, она не смогла этого перенести. Ей уже исполнилось сорок пять, и дочь в столь позднем возрасте казалась ей позором, а не радостью. Валери все время чувствовала себя ненужной в собственной семье, пока не вышла замуж за Лоуренса и не сбежала от родных, с которыми не имела ничего общего.

Винни была похожа на родителей – вела себя серьезно, высокомерно, не умела шутить, вечно всех критиковала и нервничала по пустякам. Она была важной женщиной и всегда все делала правильно, но без тепла и доброты. Винни не признавала спонтанности и чем старше становилась, тем сильнее напоминала мать. Но Валери все равно любила сестру и старалась поменьше с ней ссориться. Они созванивались почти каждый день, но все разговоры сводились к жалобам Винни – в основном на дочь Пенни, которая больше походила на Валери, чем на родную мать.

Пенни работала адвокатом, у нее было трое детей – сын тринадцати лет, пятнадцатилетняя дочь, которая сводила ее с ума своим поведением, и старший сын восемнадцати лет, в этом году заканчивающий школу. Всех внуков Винни считала грубыми и невоспитанными. Зятя она тоже не признавала.

Винни любила порядок и размеренность, а Валери была открыта миру и вела, по мнению сестры и матери, богемную жизнь. Но Винни относилась к ней гораздо лучше, чем мама, которая не одобряла младшую дочь и не скрывала этого. Валери так и не удалось разбить стену, которой та отгородилась от нее. Впрочем, у Валери были любящий муж и сын, и она давным-давно перестала переживать из-за холодности матери. Когда та умерла, Валери не особо переживала, а вот Винни долго тосковала и говорила о ней так, будто она была святой. Когда Валери сама родила позднего ребенка, то совсем перестала понимать, почему мать считала ее появление на свет позором, а не радостной неожиданностью.

Родительская семья всегда была для нее загадкой. Валери порой шутила, что ее, наверное, перепутали в роддоме с другим ребенком. Валери была мягким, любящим человеком, а ее родители – холодными как лед. Она жалела их и радовалась, что сын пошел характером в нее. Как и племянница Пенни. Она была старше Филиппа на десять лет, но это не мешало их дружбе. Пенни чаще обращалась за советом к Валери, чем к собственной матери, потому что Винни ничем не помогала, а только критиковала. Ей даже не нравилось, что дочка получила диплом юриста в Гарварде, поскольку делать серьезную карьеру, по ее мнению, для женщины было неприлично. Также Винни считала ее плохой матерью, но Валери так не думала. Просто Пенни воспитывала детей не так, как это было принято раньше, что, конечно, не нравилось матери, придерживающейся старомодных взглядов.

В ожидании сына на воскресный ужин Валери работала над женским портретом. Филипп долго стоял и смотрел на него – таким волшебным притяжением тот обладал. У матери был настоящий талант, ее выставки получали хорошие отзывы, а картины отлично продавались. Часть из них постоянно висела в одной уважаемой галерее недалеко от дома. Сколько Филипп помнил, их семья всегда жила в Сохо, задолго до того, как этот район стал модным. Валери нравилось, каким он стал – оживленным, молодежным. Сохо напоминал ей левый берег Парижа.

– Мне очень нравится этот портрет, – с восхищением сказал Филипп. Новая работа немного отличалась от прежних. Валери постоянно изучала новые техники и росла как художник.

– Не знаю, чем это все закончится. Женщина с портрета снится мне уже несколько ночей подряд. Она просто меня преследует. Сводит с ума, – улыбнулась Валери.

Она выглядела счастливой и спокойной. В квартире пахло красками, и этот знакомый запах был частью творческой атмосферы, которая там царила, – яркие ткани, антиквариат из Индии и Европы, который собирал отец, предметы доколумбовой Америки, картины и скульптуры друзей Валери. Мама притягивала к себе творческих людей и часто приглашала их в гости, а папа обожал с ними общаться. Эти встречи он называл «современным салоном» и вспоминал, как в Париже двадцатых-тридцатых годов талантливые люди – Пикассо, Матисс, Кокто, писатели Хемингуэй и Сартр – тоже собирались и обменивались идеями.

– Уверен, у тебя все получится, – сказал Филипп, имея в виду портрет. Валери очень вдумчиво относилась к своим работам и всегда преодолевала любые трудности.