Ила Опалова - Ловцы пыли

– Что за день такой! – вслух сокрушенно удивилась Ольга Николаевна. – Только что на перроне услышала, что под поездом ночью парень погиб, бездомный. И Бомж наш тоже погиб.

Она вздохнула, а Степаныч махнул рукой и, сгорбившись, пошел вразвалку прочь.

Беспечно сияло майское солнце, по-летнему грея зацветающую землю, но душу женщины охватило ощущение опасности, словно холодная змея вползла на голые ноги.

Закрыв контору, Наташа созвонилась с охраной. Антон вышел из здания первым и терпеливо ждал ее под фонарем, подняв воротник ветровки. Ночной ветер разносил запахи распустившихся листьев.

– И в какую сторону идем? – спросил юноша Наташу.

– В разные, – ответила девушка. – Не стоит меня провожать, я недалеко живу.

– Тем более мне не в тягость, – решил не сдаваться Антон, – если недалеко. А тебе все равно будет спокойнее.

Наташа не ответила, она подумала о матери: как она там одна, без нее? Сиделка приходит лишь на два часа. Надо хотя бы часа на четыре…

Дружеские отношения между работниками букмекерской конторы и клиентами не поощрялись, хотя в инструкции об этом ничего не говорилось. Бывали случаи, когда девушки-кассиры принимали ставки от симпатичных им игроков в долг, без денег. При проигрыше игроки-должники зачастую пропадали, и девушкам приходилось гасить недостачу. Увольняли таких работниц без жалости.

Наташа, будучи доброй девушкой, относилась к клиентам с симпатией, но в этой симпатии была немалая доля сочувствия. Она могла понять физический риск: поход в тайгу, пересечение океана на папирусной лодке, покорение гор, даже экстремальные виды спорта. Это опасно, но в этом есть смысл – красота и торжество человеческой силы и выносливости. Но ставить кучу денег, а потом бегать по кругу в истерике оттого, что ставка проигрывает, – это нелепо. Наташа мягко, но неизменно отклоняла ухаживания игроков. В ее глазах эти люди были если не больными, то немного странными.

Наташа и Антон перешли сияющий огнями проспект и, двинувшись в сторону тихих пятиэтажных домов, свернули на маленькую улочку. На чернильно-мрачном небе не было видно звезд, даже луна затаилась. Наташе хотелось не идти, а бежать, так ее подгоняла тревога за мать и непонятно откуда возникший ближе к вечеру легкий страх.

– Какие здесь дворы жуткие! – добавил беспокойства Антон, расстроенный торопливостью Наташи. – Тут прирежут, и свидетели не найдутся. Черные деревья, кусты, фонарей нет…

Они повернули в темный, как яма, двор, Антон, раздосадованный тем, что девушка так спешит от него уйти, остановился и недовольно забурчал, переходя на шепот, глядя на ее светлеющие в темноте стройные ноги:

– Ладно, если ты так спешишь, пока! Если тебе в лом постоять со мной, я пошел…

Девушка торопливо бросила через плечо:

– Пока, – и пошла, почти не сбавляя шаг, дальше в темноту мимо густых кустов сирени.

– Наташа, – снова донесся до нее шепот, – ну, постой же! Наталинка!

Девушка побежала, но, споткнувшись о невидимый в темноте камень, упала.

Ольга толкнула дверь конторы – заперто. Странно. Уже двадцать минут, как контора должна быть открыта для клиентов. Неужели Наташи нет на месте? Ольга Николаевна достала ключи. Сняла помещение с охраны, включила свет, технику, пытаясь одновременно дозвониться до девушки. Но механический голос равнодушно извещал: «Абонент недоступен».

Что случилось с ее кассиром? Обязательная, трудолюбивая и честная девочка – так Ольга Николаевна считала до сегодняшнего дня.

Она открыла сейф и, пересчитав деньги, сравнила сумму с остатком по кассовой книге. Все сошлось копейка в копейку. Наташа опаздывает, придется пока за нее поработать. Нужно ей объявить выговор. И оштрафовать. Директор конторы понимала, что случается всякое, но ведь можно позвонить, предупредить. А если бы она, Ольга, не приехала?

Женщина проверила электронную почту. Глаза зацепились за заголовок «Поезд отрезал голову бомжу!». Новость шла пятой строчкой, уже не была свежей, но оставалась на главной странице благодаря своей криминальности.

Из статьи следовало, что около полуночи второго мая в их городе рядом с вокзалом под колеса поезда попал молодой бомж.

В статье высказывалась версия о самоубийстве. Ничего нового, все это она уже слышала от разговорчивой блондинки в железнодорожной форме, Ольга Николаевна из статьи не узнала и, усмехнувшись, подумала, что источник информации у журналиста, скорее всего, был тот же самый.