Алекс Баркли - Темный дом

— Анна! — громко позвал он. Ответа не последовало. Джо поднялся с дивана, направился на кухню. Не зажигая свет, в кромешной темноте он подошел к холодильнику, нащупал ручку, открыл его, начал искать в нем что-нибудь наподобие записки. Ничего не нашел, хлопнул дверцей, принялся шарить руками по пустому столу.

Словно в полузабытьи, он снова прошел в спальню, остановился в центре и понял, что его охватывает паника. Часы показывали половину третьего утра. «Нет, что-то здесь не то. Она не могла уйти так внезапно», — пронеслось у него в голове. Джо в очередной раз набрал ее телефон, выслушал все то же пустое сообщение, швырнул трубку на диван, бросился в прихожую, схватил ключи от джипа и выбежал на улицу. Когда он проезжал мимо того места, где обнаружили труп Кэти, странное предчувствие охватило его. Джо притормозил, медленно проехал мимо дома Миллеров, затем снова набрал скорость. «Анна, хватит. Перестань изводить меня», — прошептал он, нервно сжимая руль. Внутри его и вокруг было холодно и мрачно. Анна ушла и даже не сказала куда. А мозг его продолжала сверлить мысль о том, что здесь что-то не так, внутренний голос предостерегал об опасности, и от всего этого сердце в груди его замирало. Но сказывались усталость и напряжение. Джо уже не мог доверять ничему и никому, в том числе и своему внутреннему голосу, который, помимо всего, заглушало чувство вины. Не он ли сам и разрушил их брак своими бесконечными подозрениями? Он попытался собрать разбегающиеся мысли, сконцентрироваться на том, чего именно он боится, что могло стрястись с Анной и как на ее действия могло повлиять его письмо. Ничего хорошего из этого не получилось. Прежде всего потому, что он был не способен подумать о чем-либо здраво, кроме как о том, что остался один. Джо представил, как по воскресеньям ходит вместе с Шоном в «Макдоналдс», дурачится, разыгрывая из себя его приятеля, с недоумением вглядывается в полудетские лица сидящих рядом. Он слышал, что так поступают все разведенные отцы.

Внезапно прямо в центре дороги показалась чья-то тень. Джо крутанул руль вправо и резко остановился, едва не въехав в кювет. Обернувшись, он посмотрел в заднее стекло и увидел сбитую лису. Очевидно, не у всех водителей срабатывала реакция — большинство даже не сбросили скорость. Джо вытащил сотовый телефон, набрал номер Анны. Результат был тот же.

— Проклятие! — выкрикнул он и с силой швырнул трубку на заднее сиденье. Она подпрыгнула и упала на пол. Он ехал, не останавливаясь, несколько часов кряду, пока не почувствовал, что вконец измотан. Джо повернул домой, полагая, что дал Анне вполне достаточно времени, чтобы вернуться. Внутри у него все кипело. Он остановился метрах в десяти от дома, внимательно осмотрел окна, но ни в одном из них не увидел даже намека на свет. Дом оставался таким же безжизненным, каким был и в тот момент, когда он уехал. Он вошел, закрыл за собой дверь, оглядел прихожую — за время его отсутствия в ней ничего не изменилось. Невыносимая боль внезапно пронзила нижнюю челюсть. Казалось, кто-то невидимый медленно вколачивает в нее гвозди. Джо попробовал открыть рот и едва не закричал — ощущение было таким, словно все его зубы выдирали одновременно и без наркоза. Пошатываясь, опираясь рукой о стены, он двинулся на кухню, где в ящике хранил свои таблетки, открыл его, вытащил упаковку, стал их выдавливать. Выпил намного больше, чем обычно. Затем прошел в соседнюю комнату, присел на кровать, положил рядом мобильный телефон. Вскоре Джо почувствовал тяжесть в голове, медленно повалился на подушку. Не сон, а забытье, в которое он впал, продолжалось до самого утра. Открыв глаза, он поднялся, осмотрелся. Злость не проходила, но хотя бы исчезли и страшная усталость, и невыносимая боль.

Старое кресло, которое Фрэнк так любил, Норе никогда не нравилось. Теперь же она его просто ненавидела. Когда-то веселого светло-коричневого цвета, ставшего от времени и использования ядовитым, колченогое, с продавленным сиденьем и дырками в обивке на подлокотниках, набитое пухом, превратившимся в скрипучую крошку, оно было для нее как бельмо на глазу. Именно в нем она утром и нашла Фрэнка, безмятежно спящим перед грудой бумаг. Голова его была повернута, рот полуоткрыт. Часть бумаг валялась на полу. Нора присела, положила ладонь на руку Фрэнка, прошептала:

— Вставай, моя радость.

Он медленно открыл глаза, вздрогнул, посмотрел на нее бессмысленным взглядом, осмотрелся.

— Дорогая, я, кажется, уснул? Вот те раз. А времени сейчас сколько?