Дмитрий Видинеев - Скиталец

– Где дети? – строго спросил Виталий Аркадьевич, целясь теперь уже ей в голову. – Не думаю, что они мертвы.

– Ты опять за свое… Ну как мне доказать, что я тут ни при чем?

– Просто скажи, где дети.

– Послушай, Виталий Аркадьевич, – Ольга говорила с обидой в голосе, – я много в жизни сделала гадостей, черт, да мне свои грехи век не замолить, но к этим похищениям и убийствам я не причастна, клянусь тебе. Мне самой любопытно, кто мог это сделать.

– А врать ты умеешь.

Ольга обхватила голову руками.

– О господи, ну что ж ты за человек-то такой… я хоть раз тебе врала, а? – Она услышала тихий гул за окном и поняла: ждать уже не долго. – А хочешь мы вместе выясним, кто детей похитил? Поверь, мне и самой это узнать нужно, ведь все это на моей территории произошло. Я смогу, ты же знаешь мои возможности… И хватит, Виталий Аркадьевич, на меня смотреть как на исчадие ада, той Ольги, которую ты знал раньше, больше нет. Я изменилась. Как думаешь, кто Лира в могилу загнал? Да, это я, представь себе! Он ведь в последнее время совсем с катушек съехал. Ты этого не замечал, но я-то знала и отправила чертова маньяка в преисподнюю. Да только за это мне памятник при жизни поставить нужно.

Виталий Аркадьевич вытер ладонью пот со лба. Ольга заметила, что старик обескуражен ее словами, в его глазах она читала смятение.

Муха перестала бегать по кругу – на пару мгновений застыла, после чего сорвалась с места и заметалась под потолком. Ольга напряглась, покосилась на окно, за которым вдруг резко стемнело. Гул усилился, снаружи будто вибрировало множество басовых струн.

– Что это? – Виталий Аркадьевич растерянно захлопал глазами. – Что…

Договорить он не успел, так как в открытое окно, взметнув занавески, ворвался темный гудящий поток. Миллионы мух в мгновение ока заполнили гостиную.

Ольга перескочила через подлокотник кресла, забилась в угол. Услышала, как завопил Виталий Аркадьевич, а затем раздался выстрел. Она видела перед собой, будто за прозрачным барьером, живую мглу, чувствовала кожей, как вибрирует воздух от трепыхания крошечных крыльев.

Еще выстрел.

Крик старика теперь звучал глухо.

Ольга опустила голову, закрыла глаза. Ей теперь оставалось только ждать. Никакого торжества она не испытывала, напротив, чувствовала досаду. С одной стороны, понимала, что Виталий Аркадьевич заслужил наказание, но с другой – не желала ему такой смерти. А он сейчас мучился, задыхался, сходил с ума от ужаса – Ольга не сомневалась в этом. Она зажала уши ладонями, ей не хотелось слышать чертов гул.

Усилием воли выкинула из воображения образ умирающего в муках старика. Представила себе окно, за которым падал снег. Пушистые снежинки кружились и кружились в воздухе, кружились и кружились… Так мирно, так безмятежно… В детстве она любила смотреть, как за окном падает снег, это очаровывало ее и отправляло в мир прекрасных фантазий.

Гул начал стихать, но прошло еще немало времени, прежде чем Ольга открыла глаза.

Под потолком возле люстры кружилось несколько мух, зато ими густо был усеян пол, некоторые еще трепыхались.

Виталий Аркадьевич лежал возле шкафа. Щеки старика были раздуты, открытый рот и ноздри забиты темной массой из дохлых насекомых.

Ольга с отвращением отвела взгляд от страшного зрелища и тут же выругалась. Она увидела, какой ущерб старик нанес теми двумя выстрелами.

Во-первых, пострадала замечательная картина, которую Ольга приобрела на московском аукционе за три тысячи долларов. Пуля попала точно в центр натюрморта.

А во-вторых – Сеня. В панике нажав на спусковой крючок, старый учитель умудрился снести маленькому кадавру часть черепа. Сеня бешено вращал глазами, а в ужасающей ране, чуть выше виска, пульсировала черная маслянистая субстанция. Сидящий рядом Эдик косился на мальчика, что-то мычал и ворочал нижней челюстью, стараясь выпихнуть кляп изо рта, по его мясистому носу ползала крупная навозная муха.

Ольга ожесточенно ударила ногой по креслу. Все сегодня шло наперекосяк! Долгожданное наказание Лира не принесло удовлетворения, а теперь и дома проблем прибавилось. Обычно ей не везло в первые дни новолуния, но до них-то еще полмесяца!

Погано. Однако размышлять о каверзах провидения сейчас не было времени. Чувствуя, как мерзко хрустят под ногами мухи, Ольга быстро покинула гостиную, взбежала по винтовой лестнице на второй этаж и распахнула дверь спальни.

– Не было печали, – проворчала и осеклась, приказала себе не нервничать, ведь то, что она сейчас собиралась сделать, требовало ясности ума.