Сергей Кулаков - Не смотри в глаза пророку

– Значит, так, – сказал ему Вадим, стоя едва не вплотную к нему. – Садитесь за стол и делайте ставки. И ни о чем не думайте.

– Нет, все же думайте о том, чтобы выиграть, – сказал Берг, стоявший с другой стороны.

Он улыбался, но и по его лицу было видно, что он с трудом сохраняет хладнокровие.

Егор решил предупредить их в последний раз.

– А если я… – начал он.

– Ч-шш, – прошипел ему в самое ухо Берг. – Даже не думайте об этом.

– Просто играйте, – сказал Вадим, глядя ему в глаза с таким видом, будто хотел его загипнотизировать. – И у вас все получится. Жанна будет рядом.

Горин понял, что отпираться бесполезно и придется подчиниться требованиям этих двух сумасшедших. Если им не жалко проиграть… А кстати, сколько им не жалко проиграть?

– У нас с собой миллион долларов, – ответил Вадим, когда он его об этом спросил.

– И все? – уточнил Егор.

– Все.

– Сколько из этого миллиона я могу проиграть?

Вадим пристально посмотрел ему в глаза.

– Вы должны выиграть, – отчеканил он.

Егор попятился. Но тут же уперся в подставленное плечо Берга. А сзади, как он знал, стоит Филин.

Он покосился на Жанну. Она не принимала участия в разговоре, как будто все это ее не касалось. Но в ее взгляде Горин различил хорошо знакомую ему мольбу и понял, что она с ними заодно.

– Господа, вы будете играть? – спросил крупье, когда на пустующий стул объявилось сразу два претендента.

– Разумеется, – отчетливо сказал Вадим своим строгим учительским голосом. – Одну секунду.

– Филин, – сказал Берг, – обменяй деньги.

Филин со своим кейсом проследовал к крупье.

Вадим снова приблизился к Егору.

– Садитесь и играйте. Желаю вам удачи.

Горин только вздохнул и уселся на освобожденный Жанной стул – сработанное под старину солидное изделие с широким покойным сиденьем и фигурно выгнутой ореховой спинкой.

Филин тем временем поменял деньги на фишки, и теперь перед Егором высилась внушительная стопка разноцветных жетонов. (Белые были тысячной стоимости, розовые – пятитысячной, красный цвет украшал десятитысячные, желтый – двадцатипятитысячные, синий – пятидесятитысячные и черный с золотой середкой – стотысячные жетоны.)

В распоряжение Егора предоставили почти всю цветовую гамму, среди которой преобладали красные и розовые тона, разведенные желтым и скромно сдобренные синим. Синих жетонов было всего пять, черных – ни одного. Егор понял, что риск его опекунов носит строго дозированный характер, поскольку предоставь они ему десять черных жетонов, он всерьез начал бы опасаться, что имеет дело с больными.

Нет, они не были больны. Они были авантюристы, но авантюристы с холодной головой. Они вовсе не собирались выкидывать в один присест этот миллион. Они лишь хотели посмотреть, на что способен Егор, чем и объяснялось обилие дешевых фишек, благодаря которым он мог сидеть за столом довольно долго и пытаться без спешки вызвать в себе то, чего от него так ждали ушедшие к барной стойке спонсоры.

За его спиной осталась стоять одна Жанна. Он, не оглядываясь, чувствовал ее присутствие, и оно радовало его и раздражало. Горин знал, что ее руки лежат на спинке стула, и порой чувствовал сквозь ткань пиджака косточки ее пальцев. Нельзя сказать, чтобы это было ему так уж неприятно, но его коробила мысль об истинной подоплеке ее участия в этом деле, и он не мог отделаться от ощущения постоянного зуда между лопатками.

– Делайте ставки, господа, – провозгласил крупье – средних лет господин с постной, бледной физиономией, на которой одни лишь глаза казались живыми и то лишь потому, что им вменялось в обязанность следить за происходящим на столе.

– Прошу вас, делайте ваши ставки.

По правую руку от Егора сидел пожилой лысый мужчина. На его безымянном пальце красовался перстень с громадным изумрудом. Лысый тяжело, с хрипом, дышал и не выпускал изо рта душистую сигару. Слева, положив обе руки перед собой ладонями вниз, сидел молодой мужчина с ледяным выражением красивого, кавказского типа лица. Стоящая за ним пышнотелая блондинка в бледно-голубом платье, затаив дыхание, наблюдала за его игрой. Время от времени она поглаживала своего спутника рукой, унизанной кольцами, по широкому покатому плечу, на что он реагировал быстрым, нервным подергиванием черного уса.

Егор кивнул одному, другому, улыбнулся пожилой даме в завитых барашком черных локонах, сидевшей напротив него, взял синий жетон и поставил его на зеро.