Кит Маккарти - Тихий сон смерти

— Прости, Сиобхан, для меня это важно. — Голос Тернера прозвучал несколько суше, чем ему хотелось бы. Боже, до чего же ему хотелось сказать, насколько эта встреча важна для него! Он не знал, сколько времени у него осталось, — судя по всему, немного. Он чувствовал, что заболевает гриппом. Ночью он проснулся в поту, пошел в ванную и измерил температуру — она оказалась высокой и, как выяснилось ближе к утру, продолжала подниматься, остановившись в итоге на тридцати восьми градусах. Увидев показания термометра, Тернер не то чтобы испугался — он почувствовал такую сильную слабость, что с трудом мог шевельнуть рукой или ногой.

— Поверь, это действительно очень важно, — повторил он.

— Что ты имеешь в виду? Почему это важно? С кем ты встречаешься? — В голосе жены сквозило подозрение.

Ему не хотелось обманывать Сиобхан. Он любил эту женщину; каждый вечер, ложась с ней в постель, он благодарил судьбу за то, что женат именно на ней. Женился он поздно и считал, что ему отчаянно повезло встретить в его уже немолодые годы такую женщину, как она.

— Я не могу тебе всего рассказать. Это закрытая информация.

У Тернера был такой жалкий вид, что на какое-то мгновение Сиобхан была просто сбита с толку.

— Закрытая информация? — проговорила она наконец. — Что это значит? Для кого закрытая?

Поймав в ее глазах искорки разгоравшегося гнева и опасаясь, что этот гнев вот-вот всей мощью выплеснется на него, Тернер был вынужден хоть что-то ответить. Он не нашел ничего лучшего, чем неопределенно пожать плечами. В этом жесте, как, впрочем, и во всем поведении мужа, Сиобхан разглядела нечто такое, что обратило ее гнев в беспокойство.

— Робин? В чем дело?

— Ни в чем.

Она положила руки ему на плечи — так они обычно выражали свои взаимные чувства.

— Прошу тебя, Робин, — протянула она, прижавшись к его щеке. — Я же вижу, тебя что-то гнетет.

Тернер улыбнулся, но поспешность, с которой он это сделал, и блеск в его глазах не дали улыбке обмануть Сиобхан.

— Да нет, ничего. Так, просто встреча с… — Он на мгновение запнулся, и Сиобхан поняла: то, что он произнесет в следующий миг, будет ложью. — С потенциальным спонсором. Может быть, удастся получить с него миллион.

Еще до того, как он окончил фразу, Сиобхан знала, что это ложь, но страх знать правду лишил ее желания вывести мужа на чистую воду.

— Как его фамилия?

— Не знаю, — сказал он, прекрасно понимая, что такой ответ звучит по меньшей мере глупо. Поэтому Тернеру ничего не оставалось, как выдать жене хотя бы часть правды. — Этот человек из «Пел-Эбштейн».

Сиобхан нахмурилась:

— Ты, по-моему, прежде у них работал?

Тернер кивнул:

— Да. Это все старые связи.

Она знала, что где-то в словах мужа прячется ложь, но всякая ее попытка выяснить, что именно недоговаривает Робин, сдерживалась страхом, и это был не страх перед правдой, сколь бы ужасной она ни оказалась, а страх, который Сиобхан инстинктивно угадывала в словах мужа. Тернер тем временем продолжал:

— Это ненадолго, Сиобхан. Я приеду к Гилбертам чуть позже, вот и все.

Он поцеловал жену в щеку, обнял, и ей не оставалось ничего иного, как согласиться, пусть и неохотно.

Тернер пребывал в отвратительном состоянии: все его члены ныли, в груди ощущался нарастающий дискомфорт. Поэтому он заказал себе большую порцию джина с тоником и, дождавшись, пока бармен наполнит его стакан, устроился за столиком у самого выхода. Стакан опустел очень быстро, вторую порцию напитка ждала та же участь. Третий стакан Тернер выпил уже не торопясь. К тому моменту большая стрелка на часах бара перевалила за цифру семь. Когда Тернер в четвертый раз с полным стаканом вернулся к своему столику, там уже сидел тот, кого он ожидал. Этот неожиданно появившийся мужчина показался ему смутно знакомым, но к этому времени Тернер уже принял изрядную дозу этанола и его реакции стали несколько заторможенными.

— А, вы… — Местоимение послужило приветствием.

Алан Розенталь улыбнулся.

— Я, — согласился он.

Розенталь был в длинном черном кожаном пиджаке, фалды которого, когда он сидел, свисали почти до пола. Его руки обтягивали элегантные кожаные перчатки, которых он, вопреки правилам этикета, не снял.

Тернер начал разговор воинственно:

— Я хотел говорить со Старлингом. Не с вами.

— Но придется говорить со мной, — отрезал собеседник. И, раз и навсегда решив этот вопрос, продолжил: — Какие у нас проблемы?

Джин с тоником подогрели страх Тернера, и он отпустил тормоза. Перегнувшись через стол, он оказался лицом к лицу с Розенталем и произнес: