Джеффри Дивер - Пустой стул

Конечно, время для пикника не лучшее, но Сакс решила, что помянуть усопших можно и куриным салатом с дынями.

И, естественно, виски. Перерыв несколько сумок, Сакс наконец нашла бутылку «Макаллана» восемнадцатилетней выдержки. Она с хлопком выдернула пробку.

— Мой любимый звук, — сказал Линкольн Райм.

Он приблизился к ней сзади, осторожно ведя кресло-каталку по неровной траве. Дорога на кладбище оказалась для «Штормовой стрелы» слишком крутой, и криминалисту пришлось остаться на стоянке. Отсюда он смотрел на то, как обретает последнее пристанище пепел от костей, которые Мери-Бет нашла в Блэкуотер-Лендинг — останки родных Гаррета.

Сакс наполнила виски стакан Райма с длинной соломинкой и плеснула немного себе. Все остальные пили пиво.

— Сакс, самогон — ужасная гадость, — сказал Райм. — Ни в коем случае не пей его, если есть что-то другое. Вот это гораздо лучше.

Она оглянулась вокруг.

— А где та женщина из больницы? Сиделка?

— Миссис Руис? — пробормотал Райм. — Безнадежно. Она сбежала. Бросила меня в трудную минуту.

— Сбежала? — заметил Том. — Ты ее достал. Считай, сам выгнал ее.

— Я вел себя как святой, — возмутился криминалист.

— Как твоя температура? — спросил Том.

— Замечательно, — буркнул Райм. — А твоя?

— Может, чуток высоковата, но зато у меня нормальное давление.

— Зато у тебя в животе дырка от пули.

— Ты должен… — настаивал помощник.

— Я сказал, что чувствую себя замечательно.

— …перебраться в тень.

Брюзжа по поводу неровной земли, Райм все же откатил кресло в тень.

Гаррет аккуратно раскладывал напитки и закуску на скамейке под деревом.

— И все-таки, как ты? — шепотом спросила Райма Сакс. — Прежде чем ты начнешь ворчать и на меня, предупреждаю: я имею в виду не жару.

Он пожал плечами — молчаливое ворчание, означавшее: замечательно.

Увы, это было не так. Вживленный в диафрагму стимулятор вкачивал в его тело энергию, помогая легким делать вдох и выдох. Райм ненавидел это устройство — несколько лет назад он смог расстаться с таким — но сейчас без стимулятора обойтись было нельзя. Два дня назад в операционной Лидии Йохансон едва не удалось добиться того, чтобы криминалист перестал дышать навсегда.

После того, как Лидия попрощалась с Сакс и Люси, Сакс вдруг обратила внимание, что медсестра скрылась за дверью с надписью «ОТДЕЛЕНИЕ НЕЙРОХИРУРГИИ».

— Ты же сказала, она работает в онкологическом отделении?

— Да.

— Тогда что ей понадобилось здесь?

— Может быть, зашла поздороваться с Линкольном, — предположила Люси.

Но Сакс не думала, что медсестры наносят визиты вежливости больным, которым предстоит серьезная операция.

Вдруг у нее мелькнула мысль: Лидия должна была знать о том, каким жителям Таннерс-Корнера выносили диагноз «рак». Но ведь кто-то должен был передать Беллу сведения о больных раком — тех троих людях из Блэкуотер-Лендинг, убитых Калбо с дружками. А кому как не медсестре онкологического отделения знать такую информацию? Предположение было натянутым, но все же Сакс поделилась им с Люси, тотчас же связавшейся по сотовому с телефонной компанией. Отдел безопасности компании проверил, с кем разговаривал Джим Белл. Как выяснилось, они с Лидией постоянно перезванивались.

— Она его убьет! — воскликнула Сакс.

И две женщины, одна обнажив пистолет, ворвались в операционную — сцена, достойная душещипательной мелодрамы. Доктор Уивер как раз приготовилась сделать первый надрез.

Лидия запаниковала и, пытаясь бежать или все же решив выполнить приказ Белла, выдернула трубку подачи кислорода из горла Райма. Эта травма вкупе с действием наркоза вызвала остановку легких. Доктору Уивер удалось вытащить своего пациента, но работа легких так и не восстановилась, и Райму приходилось пользоваться стимулятором.

Что, конечно, было плохо. Но, что хуже, к гневу и отчаянию криминалиста, доктор Уивер категорически отказалась делать ему операцию, по крайней мере в ближайшие шесть месяцев — до тех пор, пока дыхательные функции полностью не восстановятся. Райм пытался настаивать, но врач в упрямстве ему не уступала.

Сакс пригубила виски.

— Ты уже сообщила Роланду Беллу о его кузене? — спросил Райм.

Она кивнула.

— Он воспринял это известие очень тяжело. Сказал, что Джим всегда считался в семье паршивой овцой, но все же никто не предполагал, что он может дойти до такого. Рол потрясен. — Сакс посмотрела на северо-восток. — Ты знаешь, что это?