«Капитан» тяжело дышал, точно загнанная лошадь. Поставив его на ноги, сержант подобрал оружие, и только теперь почувствовав жжение в боку, коснулся ладонью набрякшей кровью рубашки. Задержанный косил за его движениями, злобно буравя глазами.
Подняв брошенную папку, Нефедьев отконвоировал его к машине, силой затолкал на заднее сиденье.
— Ты ранен, что ли? — подвернулся к нему Прохоров.
— А, фигня, заживет, — отмахнулся он, вытащил рацию и, отжал кнопку передачи. — «Диксон, двадцатому». Машина задержана.
— А люди? Те кто в ней был?
— Одного поймали.
— Молодцы! — одобрил дежурный. — Давайте в райотдел.
* * *
Тяжелой поступью Александр Петрович Крюков — грузный, приземистый сорокапятилетний полковник милиции, поднимался по пропахшей кошками и плесенью лестнице на четвертый этаж. На площадке он успокоил сердцебиение, в который раз поклялся бросить курить, и вошел в квартиру, где работала оперативно-следственная группа.
Из коридора бросились в глаза высокие потолки, каких не встретишь в недавно отстроенных домах, пусть их и называют улучшенной планировкой; хрустальная люстра в зале с каскадами свисающих ограненных шариков, от которых по стенам и выбеленному потолку были разбросаны яркие солнечные пятна. Стены в темных обоях, увешанные картинами в позолоченных благородных рамках и вовсе без рамок, тут же висели совсем небольшие гравюры; на тумбе из темного дерева стояла ваза необычно красивой работы, расписанная причудливым узором. Возле дивана стояла не менее раритетная тумбочка с телефонным аппаратом, какие были в ходу в начале минувшего века. Напротив входа всю ширину стены занимал мебельный гарнитур, чьи полки плотно заставлены книгами, толстыми альбомами и энциклопедиями; другую стену, с дверью в смежную комнату, покрывало вытканное шерстяное полотно с портретом царя Николая. Бывший самодержец в военном мундире, изображенный в полный рост, с грустью глядел со стены на работающую в поте лица оперативную группу.
У полковника возникло мимолетное ощущение, что он попал не в жилую квартиру, а в музей, но впечатление это немедленно исчезло, едва он заглянул в соседнюю комнату, где врач возилась со стариком с перебинтованной головой.
Полковник обошел бурое, подсохшее пятно на ковре, несомненно кровь, кивком поздоровался с экспертом, наносившим магнитной кисточкой порошок на полированную дверцу секретера.
— Есть отпечатки? — деловито осведомился он.
— Так точно, — оторвался от работы криминалист. — Работали нагло, без перчаток.
Александр Петрович прошел к понятым, наблюдавшим за следователем, производившим осмотр.
— Это вы нам позвонили? — спросил тучную пенсионерку в выцветшем бесформенном платье до пят, стоявшую возле двери.
— Я, — она внимательно посмотрела из-под очков.
— А как же вы догадались, что это были преступники, а не наши сотрудники?..
— Милок… — покачала она головой с обвисшими буклями пепельных волос. — Я не первый день на белом свете, чай, живу. Да где ж это видано, чтобы у милиционера все руки в наколках были?
Полковник поджал губы. В логике бабушке, пожалуй, не откажешь.
— Да и тот, второй… который двери закрывал, очень уж озирался на лестнице. Будто боялся чего…
Врач с металлическим саквояжиком уже покидала комнату.
— Вы потерпевшего не забираете? — задал ей вопрос полковник Крюков.
Она смерила его быстрым взглядом с ног до головы.
— Ничего серьезного я не нахожу. Возможно, есть сотрясение головного мозга, но диагноз со слов не поставишь, нужно обследование, а дед отказывается ехать в стационар.
Потеснившись, полковник дал ей пройти.
Обстановка смежной комнаты была гораздо беднее зала. Задернутое тюлевой шторой окно, стол, на котором стоял компьютер, плательный шкаф, целый иконостас-божничек в «красном углу», инвалидное кресло возле разложенного дивана, где, привалившись спиной к подушкам, сидела худенькая девушка не старше лет восемнадцати, с бледным болезненным лицом человека, давно не бывавшего на свежем воздухе.
На стуле с резной выгнутой спинкой, наподобие тех, что разыскивал в поисках бриллиантов небезызвестный герой Ильфа и Петрова, сидел коллекционер антиквариата и, морщась, ощупывал шероховатость опоясавших седую голову бинтов.
Полковник деликатно кашлянул, обращая на себя внимание.
— Что у вас похищено?
— Вы знаете… — на высокой ноте начал Меркурьев. — Как это звучит не странно, но ничего ценного.
Читать дальше