Аллан Фолсом - Изгнанник

Более того, усердие Коваленко принесло ему дополнительный бонус. Когда Дэн Форд приехал в парк Монсо, с ним был второй мужчина, но стоило им увидеть полицейских, они поспешно ретировались. Теперь русский следователь размышлял, кем мог быть тот второй и почему журналист так поспешно увел его. Учитывая тот факт, что неизвестный сопровождал Форда, можно было предположить, что его также интересует совершенное здесь преступление. Не вызывал сомнения и тот факт, что Форд не хотел, чтобы его спутника заметили. Но кого он опасался — Ленара, Хэллидея или их обоих?

Коваленко пытался проанализировать и сложить воедино все имеющиеся в его распоряжении факты. Во-первых, Ленар не пригласил его на встречу с Хэллидеем, бывшим детективом, который, работая в Лос-Анджелесе, общался с Нойсом. Во-вторых, во время этой встречи появился репортер Дэн Форд, который писал о происшествии с Нойсом в «Лос-Анджелес таймс». В-третьих, странное поведение неизвестного, приехавшего в парк вместе с Фордом. Все это вместе наталкивало его на мысль о том, что произошедшее здесь преступление было не простым убийством с целью ограбления, а являлось продолжением прежних событий почти годичной давности.

Очень немногие — только российское МВД, а теперь еще и парижская полиция — знали о том, что Альфред Нойс являлся выходцем из России. Точно так же, как портные, застреленные в Чикаго печально известным Реймондом Оливером Торном. Кроме того, в дни, предшествовавшие появлению Торна в Чикаго, были убиты еще двое выходцев из России — банковский менеджер в Сан-Франциско и очень известный скульптор в Мехико. Информация, содержавшаяся на магнитной ленте паспорта Торна, подтверждала, что он был в этих городах как раз в те дни, когда произошли убийства.

Четверо русских, убитых в течение трех дней! А пятым, до которого Торн пытался добраться, но не смог, поскольку погиб сам, был Альфред Нойс. Не вызывало сомнений: он уцелел только благодаря тому, что оказался в то время в Лондоне. Проблема заключалась в том, что предполагаемый убийца, Реймонд Оливер Торн, был мертв, его тело кремировали, а его подлинную личность и мотив совершенных им преступлений так и не установили.

В связи со всем этим Москва направила в Лос-Анджелес своих следователей. Перед ними была поставлена задача: работая совместно с американскими коллегами, выяснить, не являются ли эти убийства частью обширного заговора, направленного против бывших российских граждан. Под нажимом федеральных властей полиция Лос-Анджелеса предоставила русским следователям доступ к содержимому сумки Реймонда Торна, изъятой из Юго-Западного скорого. Внимательно ознакомившись с ним, российские следователи оказались в таком же тупике, как и американские. Ключи от банковской ячейки, записи в ежедневнике, в которых упоминались дом на Аксбридж-стрит, бар «У Пентрита» и российское посольство в Лондоне, а также дата 7 апреля не говорили им ровным счетом ничего.

А тут еще выяснилось, что «ругер», из которого были застрелены братья, не имеет отношения к убийствам в Сан-Франциско и Мехико. Так что привязать к ним Реймонда было невозможно. Его смерть, кремация и почти полное отсутствие какой-либо дополнительной информации поставили в этой истории жирную точку. Дело было закрыто, отправлено в архив и помещено на полку в целый квартал длиной, забитую тысячами других дел о нераскрытых убийствах. И все же жестокая расправа с Альфредом Нойсом возродила угасший было интерес к делу Реймонда, причем не только у российского МВД и парижской полиции, но и у отставного американского детектива и репортера газеты «Лос-Анджелес таймс», которые так или иначе в свое время имели отношение к Нойсу.

В России иностранные журналисты и их друзья неизменно находились под подозрением, поскольку власти полагали, что они непременно должны быть связаны с разведкой своих стран. Коваленко не видел причин, по которым здесь, в Париже, все должно быть иначе. У него также не было оснований полагать, что от российских следователей, работавших в Америке, скрыли какие-то важные сведения, но, с другой стороны, он не мог быть уверен и в том, что им рассказали абсолютно все.

Итак, комбинация всех этих обстоятельств чрезвычайно заинтересовала Коваленко, и после долгих раздумий он пришел к выводу, что Форд является ключевым человеком, который, скорее всего, обладает наиболее полной информацией, поэтому именно за ним необходимо наблюдать с особой тщательностью.