Джон Хоукс: Чёрная река

Подруги радостно мчались вниз по каньону, догоняя друг друга. В холодном воздухе пахло влажной землей и сосновой хвоей. От теплиц едва заметно тянуло дымом.

Девочки выбежали на поляну. Снежные хлопья вдруг завертелись, будто семейка призраков, что собралась поиграть меж деревьев.

Вдалеке послышался шум какого-то механизма. Звук нарастал, становился все громче. Подруги замерли, а секунду спустя над их головами пролетел вертолет Службы охраны лесов Аризоны и устремился вверх по каньону. Такие здесь не редкость, но летают только летом. Странно было видеть вертолет сейчас, в феврале.

— Должно быть, кого-то ищут, — предположила Мелисса. — Какого-нибудь туриста, который отправился искать руины индейского города и заблудился.

— И темнеет уже, — добавила Элис. Жутко, наверное, одному, изнемогая от усталости и страха, брести сквозь снега.

Тут Хелен хлопнула ее по плечу.

— Осалила! — крикнула она.

Втроем подруги побежали дальше.

К днищу вертолета был прикреплен прибор ночного видения с тепловизором. ПНВ улавливал слабый свет и делал видимым инфракрасное излучение, а тепловизор — тепло, исходящее от всех возможных объектов. Компьютер объединял данные и выдавал на экран целостную картинку.

За восемнадцать миль от Новой Гармонии в продуктовом фургоне, переделанном в наблюдательный пункт на колесах, сидел Натан Бун. Прихлебывая кофе — без сахара и сливок, — он смотрел на монитор, на черно-белое изображение поселка.

Глава службы безопасности Братства одевался аккуратно, седые волосы стриг коротко. Было в нем нечто жестокое, почти пугающее. Едва завидев Буна, гражданские опускали глаза, а пограничники и полицейские вытягивались по струнке, отвечая на приказы: «Есть, сэр!»

Бун служил в армии, ему доводилось пользоваться прибором ночного видения. Однако сдвоенная камера — новое слово техники. Спрячься человек среди деревьев или останься он дома, прибор его обнаружит. Что еще важно — компьютер распознает источники тепла: отличит человеческое тело от раскаленного противня. Это ли не доказательство, думал Бун, что сам прогресс на стороне Братства!

Кроме Буна, в фургоне находился женевский эксперт по электронному наблюдению, Джордж Коссетт — бледный юноша, страдающий аллергией почти на все пищевые продукты. Слежка велась уже восемь дней. За это время Коссетт умудрился со служебного компьютера выйти в интернет и выставить на аукцион фигурки супергероев из личной коллекции.

— Подсчитай объекты, — велел Бун, глядя на монитор.

Сосредоточившись на картинке, Коссетт принялся отбивать на клавиатуре команды.

— Все или только людей?

— Только людей. Благодарю.

Коссетт пробежался пальцами по клавишам. Щелк-шелк. Через несколько секунд программа выдала: в Новой Гармонии — шестьдесят восемь жителей.

— Насколько точны данные? — спросил Бун.

— Девяносто восемь — девяносто девять процентов. Один-два человека могли оказаться вне зоны сканирования.

Сняв очки в стальной оправе, Бун протер их фланелевым платочком, надел и снова взглянул на экран. Годами учителя Странников — Следопыты — проповедовали, что внутри каждого есть Свет. Однако сейчас Бун ориентировался на свет не духовный, а физический — его внутри себя не спрячешь.

В волосы набились снежинки, но стоило Элис войти в кухню, как они растаяли — девочка даже не успела снять куртку.

Дома в каньоне одинаковы: плоская крыша, маленькие оконца и почти никаких украшений снаружи; стены из соломенных блоков покрыты водостойкой штукатуркой. На первом этаже в доме Элис — кухня, гостиная и лестница, ведущая на антресоль, где стоит кровать. За дверью — спальня Элис, ванная и домашний офис. Окна в толстых стенах сидят глубоко; в ниши вокруг рамы удобно складывать дозревающие плоды авокадо и найденные в пустыне кости.

На электрической плитке закипал чайник, и от пара окно запотело. В такие холодные ночи Элис казалось, будто она живет в герметичной капсуле, на дне лагуны где-нибудь в тропиках: протри стекло — и увидишь, как мимо, в коралловой роще, проплывает рыба-лоцман.

После матери на кухне, как всегда, остался бардак. Немытые тарелки и ложки, стебельки базилика… И мусорное ведро — открытое, мышей дожидается. Элис собрала остатки еды, смахнула со стола крошки. Ее длинные черные волосы покачивались в такт движениям.

Вымыв приборы, Элис разложила их на чистом полотенце — аккуратно, будто хирургические инструменты. Когда девочка подметала пол, с антресоли, неся стопку медицинских журналов, спустилась мать.