Деон Мейер - Смерть на рассвете

— Рюперт, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Но я не намерен перечеркивать всю свою жизнь из-за какого-то несчастного случая, в котором никто не виноват. На войне всякое бывает, особенно когда ниггеры сражаются с другими ниггерами в стране, на которую мне глубоко наплевать. Нет уж, дудки! Если хочешь реветь, реви, но мне важно знать, ты по-прежнему со мной или нет?

Рюперт кивнул:

«Я с тобой, Меченый».

Тогда он велел нам перенести доллары и алмазы обратно в «лендровер», и мы уехали. Бросили убитых и уехали; тогда только начинало светать.

— Как вы вернулись назад, в Южно-Африканскую Республику?

— Мы обменяли «лендровер» и один пакетик с алмазами на грузовик и гражданскую одежду у местного населения, а обратно ехали ночами по проселочным дорогам. Все решения принимал Меченый. У нас была куча денег и алмазов; мы покупали бензин и еду в деревушках, которые даже не нанесены на карту. Границу мы пересекли где-то севернее Эллисраса; просто прорвали колючку и покатили в Йоханнесбург. Меченый сказал, что там мы все поделим.

— И вы поделили?

— Да.

— Сколько же вам досталось?

— Каждому досталось миллионов по двадцать долларов и по нескольку пакетов алмазов.

— Двадцать миллионов…

— Ну да, около того.

— Господи! А потом?

— Мы говорили. Много говорили. О том, как обменяем доллары и алмазы на ранды. Никто не знал, как это сделать. Меченый поехал в Хиллбро и поменял там немного долларов, а потом он сказал, что пора что-то решать. Они с Бюси решили держаться вместе, а как насчет нас? Я сказал, что уеду в Дурбан, мне просто хотелось уехать. Рюперт сказал, что отправится в Кейптаун. Меченый абонировал почтовый ящик в Хиллбро, сказал, что оплатил аренду на год. Велел нам писать ему на тот адрес — мол, мы должны оставаться на связи. Я купил машину, погрузил туда свои доллары и алмазы и уехал в Дурбан. С алмазами оказалось легче всего, хотя вначале я, конечно, сглупил. Но приходилось учиться на ходу. Покрутился в ломбарде, показал один алмаз ростовщику, он сказал, что возьмет все, что у меня есть. Я был осторожен. Я боялся, но после той, первой, сделки ничего не случилось. А с деньгами было здорово. Я снял квартиру, познакомился в ночном клубе с женщиной. Сказал, что я в отпуске…

— Вы потом видели Вентера и остальных?

— Я написал по тому адресу, оставил адрес моего почтового ящика в Дурбане. Через несколько месяцев Меченый мне ответил, сказал, мол, надо встретиться. Я полетел в Йоханнесбург. У них с Бюси у обоих оказались новые удостоверения личности, а у нас с Рюпертом ничего не было. Меченый свел нас с нужными людьми. Сказал, что купит у нас доллары по тридцать центов за доллар. Я обещал привезти свои деньги, Рюперт сказал, что подумает. На том и расстались.

Я привез часть денег, получил ранды, вернулся, а на следующий год мы встретились снова. Меченый хвастал, что они начали новое дело. Они с Бюси терлись среди наемников, но наемники не были организованными, каждый сам по себе, вот Меченый и придумал открыть агентство, чтобы предлагать такого рода услуги. Даже название уже придумал.

— «Орион»?

— «Орион — решение вопросов». Ему казалось, это очень забавно.

— А потом?

— Через три года я перестал ездить на встречи. Купил себе на черном рынке удостоверение личности. Какое-то время я прожигал жизнь. Швырял деньгами. Пил. Играл. Менял машины, женщин. Но все время думал о тех семнадцати трупах. Однажды утром я пошел в туалет, увидел кровь в моче и понял, что не хочу так жить. Я ничего не могу изменить, но и жить по-прежнему тоже не хочу. Я собрал вещички, продал квартиру, уехал в Преторию и стал искать работу. Начал работать в «Искоре», на складе. Стал десятником. А потом познакомился с Элейн.

— Вашей женой.

— Да.

— Вы говорили, что в прошлом году виделись с Вентером и Схлебюсом?

— Да.

— Где?

— У меня дома.

— Как они вас нашли?

— Меченый хвастал, что, когда захочет, всегда нас найдет. Он сказал, что не намерен рисковать своим будущим.

— Чего он хотел?

— Денег. Стал здоровый, просто гора мускулов. Хвастался, что занимается бодибилдингом, мол, это единственный способ добиться уважения, не стреляя в людей.

— У него закончились деньги?

— Он сказал, что мир изменился. Никто уже не хочет играть в войну. Ни у кого больше нет денег на войну. Он сказал, что они с Бюси все потеряли. А мы с Рюпертом неплохо устроились, он так и выразился — «неплохо устроились», у нас жены, дети. Настало время делиться снова, ведь мы друг другу самые близкие люди.