Джек Кертис - Слава

– Ты же сам сказал, что я буду смеяться над ее версиями. – Мэйхью замолчал. – Но все же тут что-то есть... ведь так? Надо искать ключ к разгадке, – сказал он с мрачным видом, копируя Шерлока Холмса.

Дикон рассмеялся и сделал шутливый жест почтения.

– Что-то есть, – сказал он. – Но мало.

– Тогда из-за чего ты хлопочешь?

Правда вертелась у Дикона на кончике языка, ему хотелось сказать, что так он будет ближе к Мэгги, что ему хочется поговорить с Лаурой Скотт о той Мэгги, которую он не знал, о Мэгги, которая была подростком, студенткой, молодой женщиной, ходившей на вечеринки, игравшей на ипподроме в Червелле, получавшей звание бакалавра искусств в смешной шапочке и мантии. Дикону хотелось знать о ее амбициях, ее стремлениях, даже о ее любовниках. Целый мир до их встречи... Прошлое потеряно для него, так же как и будущее. Но, может быть, он сумеет узнать хотя бы немного, совсем чуть-чуть из прошлого. Вернуть себе чуточку Мэгги.

Наконец Джон сказал:

– Может, мне удастся убедить ее, что нет никаких причин беспокоиться. Разве это будет так уж плохо?

На сей раз уважительно кивнул Мэйхью.

– Ты прав. И все-таки, что-то в этом есть? Даже если это и смехотворно, я должен знать, если мне придется копаться в этом. Ты ведь этого хотел от меня.

Аккуратно сложенная одежда, ощущение насилия в квартире, плавающего зловещими потоками воздуха, – вряд ли полицейский поверил бы этому, тем более такой, как Фил Мэйхью.

Дикон спросил:

– Насколько легко утонуть в ванне?

– Кокаин, спид [2], маленький «косячок» после трудного рабочего дня, – полувопросительно произнес Мэйхью.

– Ничего не было.

– Выпивка?

– Нет.

– Кто это установил?

– Вскрытие.

Мэйхью немного подумал.

– Я не знаю. Это вполне могло иметь место. Несчастные случаи часто происходят дома. Вы входите или выходите из ванны, ваша нога скользит, вы падаете, ударяетесь головой о бортик. Через минуту вы уже захлебнулись, для этого может оказаться достаточно чайной ложки воды. Мне кажется, что этой девчонке просто не повезло. Одни попадают в переделку, другие выкарабкиваются. Метаболизм [3]– знаешь, что это такое? У нее был слабый череп. Один может пройти через побои, пытки, годы кошмарных концлагерей и выжить, а другой умрет от разрыва сердца, не выдержав громкого выхлопа автомобиля на улице.

– Согласен, – сказал Дикон, – но из квартиры Кэтрин Лоример кое-что пропало. Деревянная африканская статуэтка примерно вот такой высоты. – Дикон поднял ладонь дюймов на двадцать над столом.

– Это тебе сказала сама Скотт?

– Да.

– Статуэтка принадлежала ей?

– Нет, ее подруге.

– И когда Скотт видела эту штучку в последний раз?

– Я знал, что ты это спросишь.

Мэйхью посмотрел на Дикона с неудовольствием.

– Ради Бога, Джон!

– Хорошо, хорошо. – Дикон вытащил еще одну сигарету из пачки. – Она говорила это очень уверенно.

– Ты думаешь, нечистый на руку полицейский?

– Возможно.

Мэйхью рассмеялся.

– Не думаю. Ребята из моей бригады не слишком увлекаются предметами искусства. Пара бесхозных видеокассет или, может быть, содержимое бара – еще туда-сюда. Она продала или подарила ее...

– Я говорил ей все это, – прервал его Джон.

Мэйхью вздохнул.

– О'кей. Я посмотрю, куда дует ветер. Вряд ли я найду что-нибудь, кроме вонючего собачьего дерьма.

Дикон хмыкнул, потом громко рассмеялся.

– Хороший ты парень, Мэйхью!

Друг улыбнулся ему в ответ.

– Ты выглядишь гораздо лучше, чем в последние полгода. Жизнь продолжается, Джон.

– Похоже на то, – согласился Дикон.

Мэйхью заерзал на стуле, это был тактичный намек.

– Я позвоню тебе.

– Ладно.

– Я рад, что мы встретились. Не пропадай.

Дикон смял в пепельнице сигарету и встал. Уже выходя, он заметил быстрый взгляд человека, сидевшего за стойкой. Высокий тощий мужчина с редкими рыжеватыми волосами и давно не бритой щетиной. Дикон прошел мимо него, направляясь к выходу. Мэйхью был прав: его одеколон отдавал какой-то дрянью.

Все старались раздеться, насколько это допускали приличия. Разогретый воздух был сухим и легким, словно искрящееся шипучее вино. При такой жаре волосы пересыхали и становились ломкими. Гайд-парк выглядел, как после прямого попадания нейтронной бомбы. Трава пестрела неподвижными полуголыми телами, а в горячем воздухе была разлита музыка из десятков радиоприемников и магнитофонов. Едва вы переставали слышать одну мелодию, как вас тут же настигала другая.