Тесс Герритсен - Сад костей

Оказавшись во дворе, они забросили мертвеца в телегу и даже не стали накрывать его — он так и лежал на холоде, пока Джек запрягал лошадь. Ни к чему отвозить слишком теплый труп. Хотя, возможно, это не имеет значения, потому что доктор Сьюэлл никогда ни о чем не спрашивал.

Не спросил и в этот раз. Уложив тело на стол Сьюэлла, Джек с беспокойством стал смотреть, как анатом снимает парусину. Некоторое время Сьюэлл молчал — он не мог не заметить, насколько свежим было тело. Поднеся к нему лампу, доктор осмотрел кожу, проверил суставы, заглянул в рот. Синяков нет, подумал Джек. И ран тоже.

Он просто нашел нищего пьяницу, упавшего на улице. Так и скажет. И вдруг Джек с тревогой заметил вошь, ползавшую по груди мертвеца. Эти твари недолго остаются на трупах, но, похоже, этого покойника они покидать не спешили. «Заметил ли он? Понял ли?»

Отставив лампу в сторону, доктор Сьюэлл вышел из комнаты. Джеку показалось, что он отсутствовал долго — даже слишком долго. Однако Сьюэлл вернулся, держа в руках мешочек с монетами.

— Тридцать долларов, — объявил он. — Можете привезти таких еще?

Тридцать? Такого навара Джек не ожидал. Улыбнувшись, он принял мешочек.

— Отыщите как можно больше, — попросил Сьюэлл. — У меня есть покупатели.

— Тогда я найду еще.

— Что случилось с вашими руками? — Сьюэлл бросил взгляд на воспалившиеся царапины, которые моряк оставил на коже Джека. Тот быстро отдернул руки, спрятав их в складках пальто. — Утопил кота. Ему это не очень понравилось.

Джек ехал в опустевшей телеге по брусчатке, и мешочек с монетами приятно позвякивал в его кармане. Что могут значить несколько царапин на руке, если удалось получить тридцать долларов? Еще ни один образец не приносил ему столько. Всю дорогу домой в его голове всплывали видения — огромные мешки, набитое сверкающими монетами. Самой большой сложностью была клиентура «Черной балки» — их слишком мало, а если он будет продолжать в том же духе, вообще никого не останется. Черт возьми, во всем виновата Фанни — это она отваживает их своим мерзким характером и скудной выпивкой. Нужно немедленно исправиться. Для начала они станут немного щедрее. Перестанут разбавлять ром водой, предложат какую-нибудь бесплатную еду.

Нет, еда — дурная затея. Так они будут дольше пьянеть. Лучше, чтобы ром тек рекой. Сейчас ему придется уговорить Фанни, а это дело непростое. Но стоит лишь потрясти мешком с деньгами перед носом этой скупердяйки, и она сразу все поймет.

Свернув за угол, Джек оказался в узком переулке, который вел к воротам его конного двора. И внезапно дернул за поводья, остановив лошадь.

Перед ним возникла фигура в черной накидке, ее силуэт выделялся на фоне ледяного блеска брусчатки.

Джек прищурился, пытаясь разглядеть лицо. Оно было скрыто в тени капюшона, и, даже когда фигура приблизилась, Джек заметил лишь светлую полоску зубов.

— Сегодня у вас много работы, господин Берк.

— Не знаю, о чем вы.

— Чем они свежее, тем больше навар.

Джек почувствовал, как кровь застыла в его жилах. «За нами следили, — с ужасом подумал он и замер, сжимая поводья, сердце бешено билось в груди. — Достаточно одного свидетеля — и болтаться мне на виселице».

— Ваша жена дала понять, что вы ищете занятие попроще.

— Фанни? Куда, черт возьми, она решила втянуть его на этот раз?

Джеку показалось, что существо в плаще улыбнулось, и он вздрогнул.

— Чего вы хотите?

— Окажите мне небольшую услугу, господин Берк. Необходимо, чтобы вы кое-кого нашли.

— Кого?

— Одну девушку. Ее зовут Роза Коннелли.

Доходный дом в Рыбацком переулке никогда не стихал по ночам.

В заполненной под завязку комнате появилась новая жилица. Это была недавно овдовевшая женщина преклонных лет, которая больше не могла себе позволить обиталище на Летней улице — отдельную комнату с настоящей кроватью. В Рыбацкий переулок попадали люди, чей мир развалился на куски: у одной умер муж, другая осталась без работы, потому что закрылась фабрика, третья стала слишком старой и безобразной, чтобы обслуживать клиентов… Новой жилице не повезло вдвойне — она стала вдовой и заболела, ее организм разрушал влажный кашель. Теперь вместе с умиравшим в углу чахоточным они исполняли кашлевый дуэт, сопровождаемый храпом, ночными сопением и шуршанием. В эту комнату набилось такое количество людей, что, коли приходила нужда опорожнить мочевой пузырь, к ведру добирались на цыпочках, перешагивая через жильцов, если случайно угодишь на вытянутую руку или придавишь ступней чей-нибудь палец — получишь ответ в виде громкого стона или злобного удара в лодыжку. А следующей ночью заснуть не удастся, потому что на этот раз наверняка достанется твоим пальцам.