Эрик Фраттини - Водный Лабиринт

— Может быть, и так. Тогда в его составлении, видимо, важную роль играл таинственный Элиазар.

— Можно узнать о нем побольше?

— Нет. Вероятно, он был последователем Иуды или писал под его диктовку. Это все, что мы знаем.

— Мог ли Ириней Лионский знать что-либо о нем, когда осуждал Евангелие?

— Да, хотя это лишь предположение, — сказал Херман. — Оригинал сочинения «Против ересей» был написан около сто восьмидесятого года. Оно дошло до нас только в латинском переводе четвертого века. В одном из приложений к нему Ириней говорит о гностиках и офитах — почитателях змеи. Он утверждает, что в этих материях разбирался один лишь предатель Иуда, единственный апостол, которому было открыто сокровенное знание. Суть его заключалась в том, что Иуда обязан был совершить таинство предательства, которое изменило все то, что существовало прежде на земле и на небе. В аллогене упоминается апостол, почитавший учителя и защитивший его, и еще один, также обожавший учителя. Именно он затем предал его. Имя этого апостола не названо. Автором аллогена мог быть Элиазар.

— Я хотела бы получить копию текста.

— Через месяц-другой в моем распоряжении будет окончательный вариант, — сообщила Сабина, — но для нашей команды работа закончена. Джон возвращается в Оттаву, Берт и Эфраим тоже уезжают, хотя им надо еще добавить последние штрихи к переводу. Они будут постоянно общаться друг с другом.

— Когда вы уезжаете?

— Завтра утром, — ответил Берт.

— Я тоже утром улетаю из Женевы в Израиль, — сказал Эфраим.

— Мне бы очень хотелось поездить по Швейцарии, — признался Джон. — Но в Канаде меня ждет другая работа. Надо датировать кости, найденные антропологами близ Уичиты.

— Желаю всем большой-большой удачи. Хочу поблагодарить вас от себя, а также от имени моей сестры Ассаль и моей бабушки. Если что-то будет нужно, то обязательно звоните. Если захотите провести отпуск в Венеции — мой дом всегда к вашим услугам.

Сабина подошла к Афдере:

— Ты надолго задержишься в Берне?

— Не знаю. Мне надо встретиться с инспектором Грюбером.

— Это насчет смерти Вернера?

— Да. Надо сообщить ему о похожих случаях. Есть несколько очень странных совпадений: смерть торговца в Каире, затем копателя могил в Магаге и эксперта по древностям в Александрии. Потом поеду в Женеву — хочу добраться до одного таинственного знакомца бабушки.

— Как его зовут?

— Василис Каламатиано по прозвищу Грек.

— Я слышала о нем, но мы никогда не встречались. Об этом человеке ходит много слухов.

— Каких?

— Давай поужинаем сегодня у меня дома и спокойно поговорим. Вот мой адрес. Приезжай к половине девятого, — сказала реставраторша и вручила Афдере листок бумаги с адресом.

— Хорошо. До вечера.

В этот момент к ним подошла секретарша:

— Госпожа Брукс, господин Агилар ждет вас.

Увидев Афдеру, директор фонда сразу же встал и пошел ей навстречу.

— Проходите, дорогая, садитесь. Вы уже попрощались с нашими друзьями Фесснером, Херманом и Шемелем?

— Да.

— Когда выслать вам копию отчета о реставрации и переводе книги?

— Я хотела бы получить ее прямо сейчас.

— К сожалению, мы не успели подготовить отчет к вашему приходу, но если вы оставите свой адрес, то я распоряжусь выслать его вам. Надеюсь, госпожа Хуберт закончит составлять его сегодня во второй половине дня, самое позднее — завтра утром. Копии остальных материалов мы постараемся отправить как можно скорее.

— Вы помните, что это одно из условий продажи книги?

— Конечно, не волнуйтесь. Думаю, к моменту вашего возвращения домой отчет будет вас ждать. Сегодня я сообщу покупателю, что вы передали книгу фонду. Он должен перевести деньги на ваш счет. Итак, с делами покончено, и я желаю вам всяческих удач. — Агилар встал, чтобы попрощаться с гостьей. — Ваша книга в надежных руках.

Кроме разговора с инспектором и ужина с Сабиной, Афдеру больше ничего не задерживало в Берне.

«Почему именно у нее дома? Что за тайны она собирается поведать? Может, она не хотела говорить при своих коллегах?» — думала девушка.

Афдера покинула фонд Хельсинга и решила связаться с Грюбером.

— Инспектор Грюбер слушает.

— Это Афдера Брукс. Помните, я звонила вам насчет смерти Вернера Хоффмана.

— Да, помню. Где вы сейчас?

— В Берне.

— Не хотите ли заехать в комиссариат?

— С удовольствием. Нам надо поговорить. У меня есть сведения о том самом матерчатом восьмиугольнике. Я хочу выяснить, не был ли найден такой же на теле Хоффмана.