Денис Чекалов - Пусть это вас не беспокоит

А Бано и нужно было — совсем немного.

— Наверняка у него была форма водителя, — говорю я. — Возможно, он даже нанялся на работу или сунул несколько долларов одному из шоферов.

— Маллен сможет отследить грузовик, — говорит Франсуаз.

Верхняя пуговица ее блузки расстегнулась, обнажая тело девушки. Я наклоняюсь и застегиваю ее, чтобы моя патнерша не обожгла кожу. Этот жест кажется мне чересчур благонравно-ханжеским. Я улыбаюсь, она тоже.

Мне хорошо. Хорошо, что закончились эта суета, шум, спешка. Хорошо, что уже не нужно ничего делать, ничего добиваться, никому противостоять. Больше мне не придется играть по навязанным мне правилам, и это мне нравится.

А еще мне доставляет удовольствие просто стоять здесь, говорить ни о чем, слушать ее голос, вдыхать ее аромат.

Если бы еще не эта пыль.

Я говорю:

— Дорожная полиция, несколько вертолетов… И один несчастный грузовик. Проблема лишь в том, что здесь их несколько десятков, и все ездят в разных направлениях. Без сомнения, у Бано уже подготовлено место для перегрузки. Я даю Маллену минут тридцать-сорок, чтобы найти совершенно пустой грузовик. Впрочем, возможно, там останется еще немного глины. Как ты считаешь?

Шум строительных машин нарушается другим, более близким. Над краем дороги показывается большая темно-синяя машина, из нее, пригибаясь, выскакивает инспектор Маллен.

Зачем он пригибается? Это же не вертолет.

На длинном носу Маллена сидят большие темные очки, несколько длинных кустиков волос безуспешно пытаются прикрыть лысину, которая блестит на солнце от пота.

— Мы найдем его, Амбрустер, — ревет инспектор и грузно сбегает вниз по откосу. Мгновение мне кажется, что сейчас он упадет, но Маллену удается удержаться на ногах.

— Мы найдем его!

Полицейские всегда говорят так после того, как упустят какого-нибудь очень опасного преступника.

Дон Мартин тоже выходит из машины, но спускаться явно не собирается. Он облокачивается на полуоткрытую дверцу, поправляет кепку.

Нас всех только что знатно вываляли в грязи.

— Вы же тут были, Амбрустер, — Маллен стоит уже прямо передо мной. — Как все происходило? Что он говорил?

Франсуаз осторожно высвобождает свою ногу из моей руки, опускает ее на испещренную мелкими камешками глину. Я поворачиваюсь, мои брови хмурятся. Инспектор суетится, шумит, что-то говорит, размахивает руками.

Он все портит.

Я расслабленно пожимаю плечами. Какая теперь разница, что именно говорил доктор Бано? В нескольких словах я описываю инспектору то, что имело несчастье случиться. Маллен слушает внимательно, еще немного, и он вытащит из внутреннего кармана свой полицейский блокнот и начнет фиксировать мои показания.

Дону Мартину все это неинтересно, он и не пытается прислушиваться.

Мы поднимаемся с Малленом на холм. Я показываю инспектору кран, конвейер для удаления грунта. Он смотрит вниз, потом вдаль, туда, где исчезает линия конвейера. На мгновение мне кажется, что сейчас он сам спрыгнет вниз, на медленно проплывающие мимо кучи глины, желая лично повторить путь пропавшего груза.

Я возвращаюсь к машине, он остается, что-то изучая и рассматривая. Я задираю голову.

— Я хочу домой, — говорю я. — Дон, мы заберем твою машину. Потом поднимете нашу на дорогу, проследи, как тут будут идти дела.

Дон не возражает, он вообще никогда не возражает против работы. Ему слишком хорошо за нее платят.

Франсуаз изящно соскальзывает с капота. В этом нет необходимости, но я подаю ей обе руки, чтобы помочь. Я делаю это в пику инспектору. Ее длинные изящные пальцы стали влажными. Я начинаю взбираться вверх по откосу. Сзади меня нагоняет Маллен.

— Вы не можете уехать, — говорит он. — Именно сейчас мы его поймаем.

— Перекрыто только одиннадцать дорог из восемнадцати, — флегматично бросает Дон Мартин. — Грузовики ехали по шести, и мы еще не знаем, по каким именно.

— Теперь посты стоят на всех выездах с этой чертовой стройки, — возражает Маллен, но он сам прекрасно понимает, что все это бессмысленно.

Я устал, мне хочется сесть и несколько минут посидеть молча. А Маллен все продолжает и продолжает говорить:

— Я не понимаю вашего отношения к происходящему, Амбрустер. Этот человек скрылся, он может уйти от нас и увезти все то, что вы ему передали. Если бы вы рассказали мне все…

Старая песня. Я не в силах ничего ему объяснить, я и не собираюсь. Я-то знаю, что необходимо сейчас делать.

Ничего.

— Продолжайте розыск по всему городу, — говорю я, чтобы хоть что-то сказать Маллену.