Деон Мейер - Остаться в живых

— Домашний номер Джонни Клейнтьеса. Мы подключились к линии.

— И что?

— Им кто-то звонит. Постоянно. Каждые несколько минут.

— Где Моника Клейнтьес? Ведите ее сюда!

— Она у меня в кабинете. Надо, чтобы она ответила?

Приход директора выбил всех из колеи. Облажаться при нем — это было бы уж слишком!

— Какая-нибудь ерунда, — попыталась успокоить подчиненных Менц. — Может, это названивают представители прессы. Но даже если им звонят те, кого мы ждем… Люди из Лусаки уже наверняка в курсе последних событий, ведь пресса раздула такую шумиху!

Квинн кивком приказал одному из подчиненных привести Монику Клейнтьес.

Янина Менц встала:

— Здравствуйте, сэр.

— Здравствуйте, все, — ответил маленький зулус, улыбаясь широко, как политик в день выборов. — Сидите, сидите, Янина. Я знаю, что вы заняты. — Он подошел к ней. — Министр просила передать кое-что, и я решил лично спуститься к вам. Чтобы выказать свою солидарность.

— Спасибо, сэр. Мы очень ценим вашу поддержку.

— Министр попросила сотрудников министерства обороны найти людей, которые в прежние времена работали с Мпайипели и, скажем так, сохранили о нем не самые лучшие воспоминания.

— Она инициативная дама, сэр.

— Вот именно, Янина.

— Ей удалось кого-нибудь найти?

— Да. Одного бригадира из Претории. Его зовут Лукас Морапе. Они вместе с Мпайипели были в тренировочном лагере в России. Так вот, Морапе описывает нашего беглеца как, цитирую, «агрессивного смутьяна, возможно, психопата, который постоянно компрометировал и своих товарищей, и все движение в целом».

— Вот уж в самом деле хорошая новость, сэр. Разумеется, с точки зрения связей с общественностью.

— Да. Сегодня бригадир Морапе выступит перед представителями средств массовой информации. — Директор собрался уходить. — У меня пока все, Янина. Ну, не буду вам мешать.

— Огромное вам спасибо, сэр. А можно попросить вас еще об одной услуге? Вы не могли бы лично передать новость Радебе?

— А что? Он настроен скептически?

— По-моему, да, сэр.

Директор подошел к Радебе, который сидел у мониторов. Менц достала сотовый телефон и набрала номер Мазибуко. Тигр был в ярости.

— Довожу до вашего сведения, что нам приходится работать с выводком идиотов!

— В чем дело?

— Господи, — в сердцах выдохнул Мазибуко. — Каждый воображает о себе невесть что! Сплошные интриги. Парни из Свободного государства решили, что могут всеми командовать. То же самое решили и парни из Северной Капской провинции. А в то же время не на всех блокпостах имеются рации, а район Гроблесхопа вообще не охвачен, потому что у них сломались грузовики.

— Не спеши, Тигр. Где ты?

— В школе ПВО в Кимберли.

— А где «ройвалки»?

— Здесь. Они ждут приказа. Мои люди тоже.

— Тигр, по моим сведениям, Свободное государство перекрывает трассу номер восемь на участке от Блумфонтейна до Пердеберга, а за остальные участки, вплоть до Гроберсхопа, отвечают люди из Северной Капской провинции. Полиция обеспечивает прикрытие.

— Теоретически.

— Что ты хочешь этим сказать?

— В Свободном государстве все выглядит неплохо: они развернули четырнадцать временных блокпостов и моторизованных патрулей, и на карте все смотрится нормально. Но между нами и Гроберсхопом шоссе номер восемь пересекают около двадцати дорог. Здешний полковник говорит, что у них всего шестнадцать блокпостов, но с четырьмя нет связи, потому что их рации не работают или их попросту не привезли.

— Ты задействовал полицейских?

— Полицейские отказываются подчиняться кому бы то ни было, кроме своего непосредственного начальства. Никакой согласованности действий!

— Ну, этого можно было ожидать. Операцию проводим мы, а их подключили совершенно неожиданно.

— Они упустят мерзавца, так его и растак!

— Капитан…

— Извините.

Янина Менц увидела, как в оперативный штаб, хромая, входит Моника Клейнтьес. За ней шел помощник Квинна.

— Постараюсь помочь, чем смогу. Перезвоню позже.

Она подошла к Квинну:

— Еще звонят?

— Сейчас нет.

— Моника, как вы себя чувствуете?

— Я боюсь.

— Вам нечего бояться. Наши люди уже в Лусаке, и мы справимся.

Цветная женщина посмотрела на Янину Менц с надеждой.

— Если это журналисты, скажите, что вы ничего не знаете. Если это люди из Лусаки, скажите им правду. Кроме одного: если они спросят, где вы, скажите, что дома. Не сообщайте, что мы привезли вас сюда. Понимаете?

— Я должна сказать, что передала диск Крошке?