Джеффри Дивер - Спящая кукла

— Ничего нового.

Линда взглянула в сторону спален так, словно если сейчас она выберет какую-нибудь из них, ей уж наверняка придется остаться здесь на более долгий срок, чем хотелось бы. На мгновение ее невозмутимое спокойствие было нарушено, но очень скоро женщина овладела собой. Она выбрала комнату, занесла туда чемодан, через минуту вернулась, с благодарностью приняла от Кэтрин чашку чаю, добавила в нее молока и села.

— Я много лет не летала на самолетах, — призналась она. — А этот самолет… просто потрясающе. Такой маленький и в то же время, когда мы взлетали, меня прижало к сиденью. На борту была агент ФБР. Очень милая женщина.

Они сидели на удобных диванах с кофейным столиком посередине. Линда вновь огляделась по сторонам.

— Здесь просто великолепно!

И она была права. Дэнс не раз задавалась вопросом, что скажут бухгалтеры в ФБР, когда увидят счета. Один домик стоил почти шестьсот долларов за ночь.

— Ребекка скоро прибудет. Но мы могли бы начать пока и без нее.

— А Саманта?

— Она не приедет.

— Значит, вы с ней беседовали.

— Я даже ездила к ней.

— И где она?.. Ах да, постойте, вы ведь не имеете права говорить мне об этом.

Дэнс улыбнулась.

— Я слышала, она сделала себе пластическую операцию, изменила имя и биографию.

— Да, именно так.

— В аэропорту я купила газету, чтобы узнать последние события.

Дэнс вспомнила об отсутствии телевизора в доме брата Линды. Сыграли ли в отказе от него роль нравственные или культурные причины? Или гораздо более простые — финансовые? В наше время кабельный телевизор можно установить за несколько сотен баксов. Но от Дэнс не ускользнуло, что каблуки на туфлях Линды практически полностью стоптаны.

— Там говорится, что именно он убил охранников. — Она отставила чашку с чаем. — Я была удивлена. Дэниэл никогда не был жесток. Он способен был причинить вред другому человеку только в случае самозащиты.

Странно, но если смотреть на происшедшее с точки зрения Пелла, убивая охранников, он как раз защищался.

— С другой стороны, — продолжала Линда, — он ведь не всех убивает. Водителя же он отпустил.

Только потому, что это служило его интересам.

Дэнс задала вопрос об убийстве сотрудника муниципалитета в Реддинге.

— Чарльз Пикеринг? — Вспоминая, она оглядывала кухонные приспособления. — Не помню, чтобы Дэниэл когда-либо упоминал о нем. Но если его тогда отпустили, значит, он был не виноват.

Интересная логика.

— А как вы познакомились с Пеллом?

— Примерно десять лет назад. В парке Голден-Гейт. В Сан-Франциско. Я тогда сбежала из дома и ночевала там. Дэниэл, Саманта, Джимми и еще несколько человек жили в Сисайде. Они кочевали по побережью, как цыгане. Жили за счет того, что продавали вещи, которые сами изготовили или раньше купили. Сэм и Джимми были очень талантливые. Они делали рамки для картин, футляры для CD, вешалки для галстуков. Ну и всякое такое. В те выходные я сбежала из дома — ничего из ряда вон выходящего, я часто сбегала из дома, — а Дэниэл встретил меня около японского садика. Он сел, и мы стали болтать. У него есть дар говорить с людьми. Он умеет слушать. И вам начинает казаться, что вы для него центр Вселенной. А это, знаете ли, очень соблазнительно.

— И после того вы больше не возвращались домой?

— Ну почему же, возвращалась. Мне всегда хотелось сбежать оттуда и просто идти и идти куда глаза глядят. Мой брат так и сделал. Он ушел из дому в восемнадцать лет и больше никогда не возвращался. А у меня не хватало смелости. Мои родители — мы жили в Сан-Матео — были очень строги. Они нас откровенно муштровали. Мой отец был главой банка и треста Санта-Клары, и он…

— Постойте, тот самый Уитфилд?

— Да. Мультимиллионер Уитфилд. Тот самый, который финансировал большую часть Кремниевой долины и благополучно пережил крах. И тот, кто мечтал сделать еще и политическую карьеру, пока собственная дочь не помешала ему, приковав к себе внимание прессы. — Кривая улыбка. — Вы встречали когда-нибудь человека, от которого отреклись родители? Вот сейчас вы сидите рядом именно с таким человеком… Они были очень авторитарны. Я должна была выполнять малейшие их требования и делать все только так, как они говорили. Как убирать свою комнату, какую одежду носить, какие предметы любить в школе, какие оценки получать. Отец бил меня до четырнадцати лет и прекратил только потому, что мать как-то сказала ему, что с девочкой такого возраста это может быть неправильно истолковано… Они всегда говорили, что поступают так лишь потому, что любят меня и хотят, чтобы я была счастлива и успешна в жизни. Но нет, единственное, что их интересовало, было беспрекословное подчинение. Они пытались превратить меня в маленькую куклу, с которой могли бы играть и одевать в те наряды, которые им нравятся. Ну, в общем, я вернулась домой, но никак не могла выбросить Дэниэла из головы. А ведь мы общались всего несколько часов. Но это было незабываемое общение. Он беседовал со мной как с настоящим человеком. Говорил, что я должна научиться жить самостоятельно, что я умна и красива. — Линда поморщилась. — На самом деле ни то ни другое, конечно, не было правдой. Но я поверила ему. Однажды утром мать зашла в мою комнату и приказала мне вставать и одеваться. Кажется, мы собирались ехать в гости к тетке, и я должна была надеть юбку. А я хотела надеть джинсы. Визит был совсем не официальный, мы просто ехали на семейный обед. Однако мать устроила настоящую сцену. Она орала на меня: «Ты мне не дочь!» Ну, вы понимаете. Тогда я схватила рюкзак и ушла. Я боялась, что не найду Дэниэла, но потом вспомнила, что он говорил мне, что будет в Санта-Крусе на блошином рынке на Мостках.