А Брэди - Обман

– Вы хотите сказать, что у каждой женщины, что сидит сейчас в этой комнате, был муж, который плохо с ней обращался? – Ташондра.

– Ну, не обязательно муж, но да, каждая женщина в этой комнате в свое время стала жертвой домашнего насилия. – Надеюсь, они не спросят, отношусь ли ко всем и я тоже.

– А мы должны поделиться своими историями? – Нэнси.

– Если захотите. Как я сказала, здесь для этого самое лучшее место, и иногда рассказ о прошлом очень помогает. Может быть, ты хотела бы начать?

– Хорошо, я могу. Привет, меня зовут Нэнси, и я стала жертвой домашнего насилия. Я была замужем, и мой муж, Гленн, избивал меня, когда злился. Вот моя история.

– Привет, я Анна. У меня была жена, и она тоже меня избивала.

– Отлично, леди. Спасибо за начало. Как вы думаете, возможно, кто-то из вас мог бы рассказать немного больше о своем опыте? Я считаю, что это правда может здорово помочь от него избавиться.

– Давай ты, – говорит Анна и кивает в сторону Нэнси.

– О’кей. М-м-м… ну… я была замужем четыре года. У меня есть взрослая дочь от прошлых отношений, и иногда она жила вместе со мной и Гленном, когда у нее случались перебои с работой. И мне нравилось, когда она оставалась в доме, потому что Гленн никогда не бил меня при посторонних. Странно, но даже сейчас, когда я о нем вспоминаю, то не злюсь на него. Скорее чувствую себя виноватой. И еще мне иногда грустно, а иногда страшно. Я все время копаюсь в голове и думаю, что бы я могла сделать по-другому. Чтобы он не злился.

– Да, и я тоже! Я тоже постоянно об этом думаю. – Люси. – Типа, если бы я только вовремя вспомнила, что он ненавидит мою розовую юбку, я бы ее не надела и не нарвалась бы на большие неприятности.

– Да, – продолжает Нэнси. – Всегда есть что-то, что их бесит. Из-за чего ты нарываешься на неприятности.

– О чем бы я еще хотела вас спросить – это о расставании. Как вам удалось вырваться из своего положения? – Я втайне надеюсь, что эти истории смогут как-то помочь и мне. И еще невольно удивляюсь – вообще есть ли у нас всех мозги.

– Ну, в моем случае все просто. Гленна арестовали. И когда его посадили в тюрьму, все и прекратилось. Само собой. Ко мне пришел сотрудник из социальной службы, помог мне найти адвоката, и мы подали на развод, пока он сидел за решеткой. Он и сейчас там сидит.

– Как ты набралась смелости подать на него заявление? – Ташондра.

– А я и не подавала. Его взяли за грабеж. Я даже и не заикалась копам или адвокатам, что он меня бил. Слишком боялась.

– Боялась, – повторяю я и стараюсь прогнать воспоминание: я забиваюсь в угол между унитазом и стеной и прикрываю голову. – Очень часто жертвы домашнего насилия слишком напуганы, чтобы заявить об этом в полицию. Как вы считаете, почему это происходит? Разве мы не должны попросить о помощи? Что же нас останавливает? – Разве я должна употреблять местоимение «мы»?

– Да потому… что, если у тебя не будет доказательств? Достаточно доказательств? Мужчины всегда врут, всегда говорят, что они и пальцем тебя не трогали, что ты упала, была пьяна, поэтому и синяки и ссадины. Что, если копы поверят ему, а не тебе? – Люси.

– А еще они всегда обещают, что убьют тебя, если ты кому-нибудь расскажешь. Гленн сказал, что закопает меня и никто никогда об этом не узнает.

– Когда моя жена меня била… вернее, когда заканчивала, она говорила, что любит меня, просила прощения. Иногда плакала и уверяла, что не стремилась сделать мне больно. И я ее жалела. Не хотела, чтобы у нее были из-за меня проблемы. – Анна поглаживает длинные шрамы на руках. Я вспоминаю, как Лукас бросал мне пакет со льдом.

– Так. И если он делает это, любя меня, что же он сделает, когда меня возненавидит? – Я практически вижу, как эти слова вылетают у меня изо рта, словно облачка с репликами персонажей комиксов. И мне бы очень хотелось втянуть их обратно, чтобы никто ничего не услышал.

– Верно, мисс Сэм. И лучший способ сделать так, чтобы они тебя возненавидели, – это обратиться к копам. – Нэнси отвлекает внимание группы. Кажется, никто не заметил, что я выдала себя.

– Я боялась того, что мне некуда будет пойти. – Дайана. – Дом был его. Машина – его. И что случилось бы, стукни я на него копам? Я снова оказалась бы бездомной. И деньги тоже были его. Да все.

– Значит, вы считали, что должны терпеть это, чтобы не остаться без жилья? – спрашиваю я.

– Да. И без друзей. – Это Сью. – В моем случае друзья тоже были его. Когда я думала о том, чтобы уйти от него, поняла, что все наши друзья – на самом деле его друзья. Я знала, что останусь совсем одна. Мы очень долго были женаты, а до этого я жила как будто в изоляции, ни с кем не общалась, и получилось так, что всех людей, с которыми была знакома, я узнала через него. Так что, если бы я ушла от него или написала заявление копам, у меня не осталось бы ни дома, ни машины, ни денег, ни друзей. И что хуже?