Тесс Герритсен - Свидетель

– Конечно. Пройдите по коридору.

Войдя в ванную, Сэвич закрыл за собой дверь.

Ему понадобилось не больше десяти секунд, чтобы найти улику. Она лежала на кафельном полу: длинная прядь каштановых волос. Легких, шелковистых.

Кэтрин Уивер была здесь.

Другого подтверждения ему и не требовалось. Сэвич сунул руку под пиджак, где висела плечевая кобура, вытащил полуавтоматический пистолет и с сожалением посмотрел на свою ослепительно белую рубашку. Допрос – дело грязное. Надо быть осторожнее, не запачкаться кровью.

В коридор он вышел, держа пистолет в опущенной правой руке. Сначала лучше надавить на старушку. Приставить дуло к виску, пригрозить. Между этими двумя, матерью и сыном, сильная связь. Они будут защищать друг друга любой ценой.

Он прошел половину коридора, когда в дверь позвонили. Это еще кто?

Сэвич остановился. Дверь открылась.

– Мистер Мило Лум? – спросил незнакомый голос.

– А вы, черт возьми, кто такой? – устало проворчал Мило.

– Сэм Половски. Федеральное бюро расследований.

Сэвич напрягся. Ситуация оборачивалась так, что выбора уже не оставалось: Половски придется убрать.

Он поднял пистолет и бесшумно, на цыпочках, пробежал по коридору к гостиной.

– Как, еще один? – послышался жалобный голос Мило. – Послушайте, один из ваших уже здесь…

– Что?

– Ну да, он только что…

Сэвич сделал еще шаг и уже повернулся к двери, когда миссис Лум пронзительно вскрикнула.

Мило застыл на месте, а вот Половски среагировал быстрее и, отпрыгнув в сторону, покатился по полу. Мгновением позже пуля расщепила дверную раму.

Второй выстрел тоже не достиг цели – фэбээровец уже укрылся за диваном, и пуля застряла где-то в пухлой спинке. Рисковать дальше не имело смысла – Половски был вооружен.

Сэвич решил, что пора уходить.

Повернувшись, он промчался по коридору и влетел в дальнюю комнату. Судя по приторному запаху каких-то духов, это была спальня старушки. Окно открылось легко. Сэвич выбил ногой сетку, перебрался через подоконник и прыгнул на раскисшую после дождя клумбу. Выругавшись, он выбрался из клумбы и, оставляя после себя грязные следы, побежал через лужайку.

– Стой! ФБР! – крикнули сзади.

Сэвич даже не оглянулся. Еще через несколько секунд он ввалился в машину и повернул ключ.

– Что за чертовщина? – Мило в изумлении остановился перед погубленной клумбой с вмятыми в грязь анютиными глазками. – Это у вас в ФБР шутки такие или как?

Половски не ответил. Быстро пройдя по тянувшимся через лужайку следам, он вышел к закатанной асфальтом дороге. Дальше следов не было.

– Так вы мне ответите? – крикнул Мило. – Что, черт возьми, происходит?

Половски обернулся:

– Я не успел его разглядеть. Как он выглядел? Можете описать?

Мило растерянно пожал плечами:

– Не знаю. Что-то вроде Ефрема Цимбалиста.

– То есть?

– Высокий, чисто выбритый, крупный. Типичный фэбээровец… – Он остановился, с сомнением посмотрев на проступающий под курткой животик Половски. – Ну, может, не совсем типичный…

– Лицо?

– Секунду, дайте подумать. Волосы вроде бы русые. Глаза… по-моему, карие.

– Но вы не вполне уверены?

– Поймите, мне было не до того. К тому же для нас белые все на одно лицо.

Словно выпущенная из пулемета возмущенная трель заставила мужчин обернуться. Миссис Лум вышла из дома и, остановившись перед поруганной клумбой, отчаянно жестикулировала, тыча пальцем в растоптанные цветы.

– Что она говорит? – спросил Половски.

– Говорит, что рост у него шесть футов и один дюйм, волосы темно-русые с пробором слева, глаза карие, почти черные, лоб высокий, нос и губы узкие, а на левом запястье маленькая татуировка.

– Хм… это все?

– Татуировка из трех букв – PJX.

Половски покачал головой:

– Ну и ну. Она всегда такая наблюдательная?

– Моя мать плохо говорит по-английски и поэтому больше смотрит и многое замечает.

– Похоже, что так. – Половски достал из кармана ручку и блокнот и принялся записывать полученную информацию.

– Так все-таки кто этот парень? – снова спросил Мило.

– Он не из ФБР.

– А откуда мне знать, что вы из ФБР?

– А разве по мне не видно?

– Нет.

– Вот вам и доказательство.

– Что?

– Если бы я хотел притвориться агентом, разве не попытался бы по крайней мере выглядеть как агент? Поскольку я настоящий агент, то мне и притворяться не надо.

– А…

– А теперь перейдем к делу. – Половски сунул блокнот в карман. – Вы по-прежнему настаиваете на том, что не видели Виктора Холланда и ничего о нем не знаете?