Дуглас Престон - Гора Дракона

— Любопытно, но я не думаю, что здесь мы найдем то, что нас интересует, — сказала де Вака.

Они стали читать следующее стихотворение.

— Красиво, — заметила де Вака. — И что-то в этом есть знакомое. Интересно, что это за черный дом?

Ученый оторвался от экрана.

— Кин Клижини, — вспомнил он. — На языке апачей «черный дом». Он пишет о развалинах к югу от нас.

— Ты знаешь язык апачей? — спросила де Вака, с любопытством глядя на Карсона.

— На нашем ранчо работало много апачей, — ответил ученый. — Я кое-чему у них научился, когда был мальчишкой.

Они еще раз перечитали стихотворение.

— Проклятье, я ничего не нахожу, — проворчал Карсон.

— Подожди. — Женщина подняла руку. — Великая кива — название подземного храма индейцев анасази. В центре кивы находится отверстие, которое называется сипапу и соединяет этот мир с духом подземного мира. Они называют тот мир Четвертым. А мы живем в Пятом.

— Я это знаю, — сказал Карсон, — но все равно не вижу никакой подсказки.

— Прочитай стихотворение еще раз. Если кива заполнена песком, как можно открыть сипапу?

Карсон посмотрел на нее.

— Ты права.

— Наконец-то, cabron, ты научился говорить правду, — улыбнулась его ассистентка.

Они решили взять лошадей, чтобы успеть вернуться к вечерней тренировке по технике безопасности. Солнце находилось в зените, наступило самое жаркое время дня.

Карсон наблюдал, как де Вака уверенно кладет седло на спину аппалузы — лошади с коротким хвостом.

— Я вижу, ты умеешь ездить верхом, — заметил он.

— Точно, умею, — усмехнулась ассистентка, застегивая подпругу и пристраивая на место флягу. — А ты думал, что у англосаксов на это монополия? Когда я была маленькой, мне подарили коня по имени Варвар. Он был берберской породы — именно таких использовали испанские конкистадоры.

— Мне их не доводилось видеть, — признался Карсон.

— Это лучшая лошадь пустыни. Маленькая, коренастая и выносливая. Мой отец брал коней из старинного испанского стада на ранчо Ромеро. Эту породу никогда не скрещивали с английскими лошадьми. Старый Ромеро говорил, что он и его предки всегда убивали паршивых жеребцов гринго, если они пытались подобраться к их кобылам.

Она рассмеялась и легко вскочила в седло.

Карсону понравилась ее уверенная грациозная посадка. Он оседлал Роско, они направились к воротам, набрали код и поехали в сторону Кин Клижини. Им предстояло преодолеть около двух миль. Древние развалины высились на горизонте — среди каменных обломков виднелись две стены.

Де Вака откинула голову назад и тряхнула волосами.

— Несмотря на трагические события, которые здесь происходят, я не устаю восхищаться красотой этого места, — сказала она.

Карсон кивнул.

— Когда мне исполнилось шестнадцать, я провел лето на ранчо на севере Хорнада, в Даймонд-Баре, — сказал он.

— Правда? Там такая же пустыня, как здесь?

— Очень похоже. По мере того как ты продвигаешься на север, горы Фра-Кристобаль образуют арку. Дождевая тень [66] Дождевая тень — регион с относительно низким количеством атмосферных осадков по сравнению с окружающей местностью, находящийся на подветренной стороне горного хребта или другого географического объекта, который задерживает продвижение дождевых облаков, как бы отбрасывая «сухую тень». с гор попадает туда, и вокруг становится немного зеленее.

— Ты работал там на ранчо?

— Да, после того как мой отец потерял свое, я на одно лето, перед отъездом в колледж, стал ковбоем. Даймонд-Бар был крупным ранчо, около четырехсот квадратных миль между горами Сан-Паскуальи Сьерра-Оскура. Настоящая пустыня начиналась на южной границе ранчо, это место называлось Лава-Гейт. У подножия гор Фра-Кристобаль остались следы застывшего лавового потока. Между потоком и горами есть узкий проход шириной в сотню ярдов. Там проходил старый испанский торговый путь. — Карсон рассмеялся. — Лава-Гейт напоминали врата ада. Лучше было не уходить на юг — назад удавалось вернуться не всем. А теперь я оказался посреди такой пустыни.