Дуглас Престон - Гора Дракона

Скоупс тяжело вздохнул.

— Спенсер, я хочу, чтобы ты провел диагностику герметичности моего кабинета, — продолжал он. — Убедись в том, что система функционирует нормально.

Фэрли кивнул и отошел от экрана. Очень скоро он вернулся.

— Все в полном порядке, — сказал он. — Аппаратура работает в штатном режиме.

— Хорошо, — сказал Скоупс. — А теперь слушай меня внимательно. Я хочу, чтобы ты проинструктировал Эндикота. Пусть разблокирует периметр вокруг штаб-квартиры и восстановит связь с остальными отделениями «Джин-Дайн». Я должен сделать сообщение для всех работников руководящего звена. Кроме того, свяжись с генералом Роджером Харрингтоном, Пентагон, кольцо Е, уровень три, секция семнадцать, по открытому каналу. Скажи ему, что я снимаю свое предложение и наши переговоры закончены.

— Я понял, — ответил Фэрли и немного помолчал, внимательно глядя в монитор. — С вами все в порядке, сэр? — спросил он.

— Нет, — ответил глава корпорации. — Случилось нечто ужасное. Мне необходима твоя помощь. Ты должен действовать без колебаний.

Секретарь кивнул.

— Здесь произошел несчастный случай, — сказал Скоупс. — Вирус Х-гриппа-II вырвался на свободу. Доктор Левайн и я заражены. Болезнь смертельна на сто процентов. Надежды на спасение нет.

На лице Фэрли ничего не отразилось.

— Мы не можем допустить, чтобы этот вирус вырвался наружу. Вот почему необходимо провести полную стерилизацию Октагона.

Секретарь снова кивнул.

— Я понимаю, сэр, — сказал он.

— Не думаю. Доктор Левайн и я стали носителями вируса. Он стремительно размножается в наших телах, пока мы разговариваем. Ты должен проследить за тем, чтобы после нашей смерти все было сделано правильно.

— Сэр! Как я могу…

— Заткнись и слушай. Если ты не выполнишь моих инструкций, умрут миллиарды людей. В том числе и ты.

Его собеседник ничего не ответил.

— Я хочу, чтобы ты поднял в воздух два вертолета, — продолжал Скоупс. — Один отправь в «Джин-Дайн» в Манчестере, где он возьмет десять двухлитровых канистр с «VXV-12». — Он сделал быстрый подсчет. — Объем этой комнаты около тридцати двух тысяч кубических футов. Поэтому нам нужно по меньшей мере шестнадцать тысяч кубов жидкого 1,2-цианофосфатола 6,6,6-триметилоксилатированного меркури-гексанохлорида. Второй вертолет может получить необходимые ингредиенты из нашего отделения в Норфолке. Перевозить их следует в запечатанных стеклянных контейнерах.

Фэрли поднял взгляд от стоящего рядом монитора.

— Цианофосфатол?

— Это биологический яд. Чрезвычайно эффективный. Он убьет все живое, находящееся в этой комнате. Несмотря на то что он хранится в жидкой форме, у него очень низкая точка испарения, и помещение быстро заполнится стерилизующим газом.

— А он не убьет?..

— Спенсер, мы уже мертвы. Именно по этой причине мне необходимы канистры с «VXV».

Фэрли облизнул губы.

— Мистер Скоупс. — Он сглотнул. — Вы не можете просить меня…

Он смолк.

Глава «Джин-Дайн» посмотрел на лицо Фэрли на огромном экране. Вокруг уголков рта появились капельки пота, а обычно безупречно уложенные седые волосы растрепались.

— Спенсер, сейчас мне нужна твоя верность, как никогда прежде, — спокойно продолжал Скоупс. — Ты должен понимать, что я уже мертвец. И самое большое одолжение, на которое ты сейчас способен, — не дать мне умереть от Х-гриппа-II. Нам нельзя терять время.

— Да, сэр, — сказал Фэрли, отводя взгляд.

— Надо доставить сюда все необходимое в течение следующих двух часов. Сообщи мне, когда оба вертолета благополучно приземлятся на крыше.

Владелец «Джин-Дайн» нажал на клавишу, и экран потемнел.

В комнате повисло напряженное молчание. Потом Скоупс повернулся к Левайну.

— Ты веришь в жизнь после смерти? — спросил он.

Левайн покачал головой.

— В иудаизме мы верим: значение имеет лишь то, что мы делаем при жизни. Мы достигаем бессмертия, проживая достойную жизнь и поклоняясь Богу. Дети, остающиеся после нас, и есть наше бессмертие.

— Но у тебя нет детей, Чарльз.

— Я всегда надеялся, что они у меня будут. И я старался творить добро, но мне не всегда это удавалось.

Скоупс ответил не сразу.

— Я презирал людей, верящих в загробную жизнь, — сказал он. — Считал это слабостью. А теперь, когда пришел час расплаты, сожалею, что не потратил время и не убедил себя в ее существовании. — Он опустил взгляд. — Было бы неплохо надеяться.

Профессор на мгновение прикрыл глаза и задумался. Затем он открыл их и посмотрел на собеседника.