Виктор Пронин - Ошибка в объекте

— В их городе… Он не назвал города, не сказал, откуда он… У нас, говорит, рестораны маленькие, в подвальчиках, а этот как ограбленный склад. А когда попробовал кофе, то выматерился. У нас, говорит, такой кофе официанткам в лицо выплескивают.

— А я могу задать вопрос? — спросила Клара у Демина. И когда тот кивнул, повернулась к Сухову: — Скажите, а вам не показалась его речь странной, нездешней?

— Нет, ничего такого я не заметил, — передернул плечами Сухов. — Вот, правда, словечки у него всякие… проскакивали… Но это так, блатные…

— А мой разговор вам не кажется странным? — опять спросила Клара.

— Ну, вы, конечно, не здешняя. С Украины, наверно?

— Точно! — обрадовалась Клара и победно оглянулась на Демина.

— Оглянитесь, Сухов, среди официанток нет той, с которой вы общались здесь?

— Вон та молоденькая… Рыжая… Николай и сел сюда, когда увидел, что она эти столики обслуживает.

— Скажите, — обратился Демин к официантке, когда она наконец подошла, — вы не помните этого товарища? — он показал на Сухова. — Со своим другом он был у вас недели две назад… Они сидели за этим столиком… Заказывали… Что вы заказывали, Сухов?

— Коньяк, — быстро сказал тот. — Две бутылки. Вы еще не хотели нам давать сразу две и приносили по одной… А Николай просил вас подсадить за наш столик каких-нибудь девушек… Но только чтобы они на вас были похожи…

— А! Вспомнила! — Девушка улыбнулась. — Да, они были у нас… Сидели до самого закрытия… А ваш друг называл меня почему-то Любашей… Можно, говорит, я буду называть тебя Любашей… Он сказал, что я похожа на его жену…

— До того вечера вы его никогда не видели?

— Нет, но я и работаю здесь недавно.

— Что он вам еще говорил?

— Предлагал выпить… но я отказалась. Я путаюсь в счете, когда выпью… А они тогда много выпили, опьянели…

— Ну, ладно, — Демин поднялся. — Если еще вспомните что-нибудь или он сам появится, позвоните вот по этому телефону… Ему, разумеется, ни слова. Понятно?

— А он что…

— Он совершил преступление.

— Скажите, а у нас был… Уже… после?

— Да, у вас был как раз после. В себя приходил. И очень, видно, ему хотелось, чтобы кто-то утешил его, успокоил. Значит, вы все поняли? До свидания.

Потом они потолкались в пивнушке, где две недели назад Сухов с Николаем баловались крепленым вином в розлив. Потом заезжали еще в несколько забегаловок, и Демину казалось, будто вместе с ними переезжают и все их посетители. На удивление одинаковые, с помятыми физиономиями, жалко улыбаясь, они уступали место у прилавка, некоторые, осмелев, предлагали выпить, а те, которые уже опьянели, вдруг становились обидчивыми, тут же стремились выяснить отношения, доказывали свою значительность если не в настоящем, то в прошлом. Бывший боксер, которому кто-то съездил по физиономии, плача, рассказывал, что когда-то он уложил нокаутом олимпийского чемпиона. А в следующей забегаловке вместо боксера в углу стоял фотограф и взахлеб хвастал, как редакторы газет звонили ему по ночам и просили снимки…

— Самое странное, — сказала Клара, когда они вышли, — то, что ему действительно звонили и просили снимки… Но уже не просят. И кажется, давно. Я вот подумала — это, наверное, самое страшное — сойти с дистанции. Все эти люди… Одни оказались слабыми, другим тщеславие не позволило прийти вторыми или десятыми, и они тоже сошли, а кое-кто просто устал и решил не напрягаться… Нет, лучше уж прийти на пустой стадион, когда медали розданы и оркестры разошлись по домам, но все-таки прийти. Бывают, наверно, награды не только за победы…

— А за что же еще? — спросил Сухов.

— За участие, — ответила Клара. — Это не так уж мало — участвовать в хорошем забеге и, несмотря ни на что, все-таки прийти к финишу. И последнему не менее тяжело, чем первому…

— Последнему, — добавил Демин, — приходится вести борьбу не только с километрами, килограммами, но и с самим собой, со своей слабостью, с соблазнами, с насмешками… И потом, как мне кажется, побеждают не только сильнейшие, побеждают хитрые и подлые…

— Значит, в этом их сила, — как бы про себя сказал Сухов.

— Разумеется, — согласился Демин. — Значит, тем более надо бороться до конца, чтобы не отдать победу хитрым и подлым.

— Но она им иногда достается.

— Благодаря таким, как вы.

— Но если кто-то побеждает подлостью, значит, он не сильнейший, а подлейший! — вмешалась Клара.

— Когда человек побеждает, его называют победителем, — не сдавался Сухов. — А все другие определения произносят побежденные. Да, побежденные могут назвать его хитрым, подлым, но… Так ли уж важно, что говорят побежденные… Собака лает — ветер носит, а караван идет вперед… Так говорят победители.