Виктор Пронин - Ошибка в объекте

— Разве вы можете знать наверняка, что вам пригодится в следствии, а что нет, какая деталь окажется существенней других? — Девушка улыбалась. — Так и в нашем деле — разве мы знаем, что потом выльется в очерк, а что…

— Насколько мне известно, Фетисов не писал очерков?

— Мы их не публиковали, но он их писал охотно.

— Клара, простите меня, но почему вы вдруг заинтересовались судьбой Фетисова? Талантами он не блистал и, как мне помнится, не вызывал у вас ничего, кроме жалости и скуки, разве нет?

— Но это было когда! — воскликнула Клара, и Демин почти увидел ее тонкую фигуру, облегающий свитер, короткую прическу. — Ведь вы мне не сказали, что он погиб!

— Но человек-то не изменился! Как был Фетисов, так и остался Фетисов. И мнение о нем у вас вряд ли изменится…

— Оно уже изменилось! — категорически заявила Клара.

— Так быстро?

— А вы не смейтесь, Валентин Сергеевич! Дело не в Фетисове и не во мне. Если раньше на всем его облике был налет шутовства и бездарности, но теперь он в трагической рамке! Его лицо полно скорби.

— И вы напечатаете те его заметки, над которыми раньше смеялись?

— Кто знает, может быть. В этом наш долг перед погибшим коллегой!

— А живому Фетисову вы ничего не были должны?

— Живому? Нет. Живые сами могут отстоять себя, а за мертвых надо заступаться, их надо жалеть, говорить о них приятные слова, воздавать по заслугам и даже чуть больше.

— Живые в этом не нуждаются? — грустно спросил Демин.

— Нет! — засмеялась Клара. — У живых есть другие радости.

— Если я правильно понял, Фетисов вам интересен как тема для материала? — спросил Демин.

— Совершенно верно. А вам? Вам он тоже интересен лишь как тема расследования. Собственно, даже не Фетисов, а некая куча понятий, мнений, суждений, нечто зыбкое, неопределенное, не имеющее четких форм, границ… Я права?

— Возможно. Но что касается следствия… Позвоните Рожнову.

Демин положил трубку, взглянул на часы. С минуты на минуту должен был подойти Сухов и провести по всем местам его блужданий с Николаем. Затея была не больно хороша, но Демину ничего не оставалось — время-то шло…

Да, Клара, наверно, права — человек после смерти превращается в некий зыбкий, меняющийся набор понятий. После каждого допроса здесь, в кабинете, можно вывешивать новый портрет Фетисова… Вот улыбающийся, шаловливый любимец — портрет, присланный дружным коллективом горводоканала… А вот портрет, подаренный женой: на диване лежит разморенный, отяжелевший от выпитого со случайными собутыльниками человек и смотрит передачу о выращивании картошки механизированным способом. Вот еще один портрет: Фетисов с победно горящими глазами показывает жене оплошности стиля Ивана Сергеевича Тургенева… Портрет, набросанный Кларой, — угодливый человечишка, протискивающийся в дверь с бутылкой шампанского под мышкой и с заметкой о трудовых успехах горводоканала… А вот висит пустая рамка — в нее будет вправлен портрет, который нарисует Николай… Каков-то Фетисов окажется здесь?

Раздался телефонный звонок. Демин сразу догадался — Рожнов. Начальник следственного отдела сообщал о том, что редакция газеты обратилась к нему с просьбой разрешить написать о расследовании.

— Я не возражаю, — сказал Рожнов. — Решай сам.

Демин еще раз окинул взглядом воображаемый ряд портретов Фетисова и подумал, что каждый из авторов добавил в них и собственные черты. В портретах Фетисова невольно проявилось и легкое пренебрежение Клары, и завистливость Фетисовой, и добродушие начальника отдела горводоканала… А в пустой раме будет не только портрет Фетисова, на нем неизбежно прорежутся и черты самого Николая… Да, ведь и Сухов принес свой вариант — полузатопленное тело на дне лодки и черный грохочущий поезд между фермами моста. Здесь можно было ощутить смятение и страх, охватившие самого Сухова…

Снова раздался телефонный звонок.

— Так я выезжаю? — спросила Клара с воодушевлением. — Ваш начальник принял идею с восторгом.

— Вам так показалось?

— Я в этом уверена!

— Завидую… Я, например, почти все время пребываю в полнейшей неуверенности, в раздумьях и колебаниях…

— В таком случае, Валентин Сергеевич, я придам вам уверенность…

— А что мне с ней делать? — улыбнулся Демин.

— Как?! Это прекрасное состояние души!

— Возможно. Клара, вы не могли бы подойти к нам недельки через две? Сейчас я вам не понравлюсь.

— Нечем похвастаться?

— Нечем, Клара.