Виктор Пронин - Ошибка в объекте

— Есть кто живой? — громко спросил он, входя в низкую дверь почты.

Из-за перегородки выглянула девушка.

— А вот ты-то мне и нужна! — сказал Николай и тут же устыдился: шутки не получилось. «Самогон виноват», — сокрушенно подумал он. — Перевод бы отправить… Можно?

— Отчего ж нельзя, если деньги есть! — засмеялась девушка.

Отойдя к залитому чернилами столу, Николай быстро заполнил бланк. В графе «отправитель» он, радуясь своей предусмотрительности, написал печатными буквами: «Сухов Евгений Андреевич». «Все правильно, — подумал Николай, — ведь милиционеру я представился Суховым».

— Три рубля? — удивилась девушка.

— Перебьются, — взяв квитанцию и не проронив больше ни слова, Николай вышел. Ему стало легче, но появилось другое — он вдруг вспомнил взгляд девушки, вспомнил удивление в ее глазах. Что-то в этом было…

Из-за поворота показался автобус, и Николай дурашливо сложил руки на груди, как бы заклиная водителя остановиться, потом воздел руки к небу, показывая, что идет дождь, и, кто знает, сколько ему еще мокнуть. Сквозь широкое ветровое стекло он увидел, как засмеялся водитель. Машина остановилась.

— Ну спасибо, друг! — воскликнул Николай, впрыгивая в автобус.

— Обсыхай, — протянул водитель снисходительно.

Автобус рванул с места и помчался по залитому дождем асфальту. Через минуту его уже нельзя было различить в туманной дымке.

Утром позвонил Кучин, и Демин разговаривал с ним, не успев раздеться.

— Привет, коллега, — мягко проговорил Кучин с обычной своей опечаленностью. — Встретиться бы, Валя! Ведь сговаривались…

— А что, давай! Сегодня!

— Нет, — с сожалением проговорил Кучин. — Тут меня клиент один дожидается уж несколько дней… Знаешь, я собрал некоторые данные… Так вот, статистика, столь уважаемая мною наука, говорит следующее: в большинстве случаев убийца и его жертва находятся между собой если не в родственных, то в весьма близких отношениях. Если уж быть точным, то в восьмидесяти семи случаях из ста они хорошо знали друг друга. Каково?

— Это не единственный вывод из такого исследования?

— Разумеется. У меня много выводов. Вот еще один: в большинстве случаев убийца не получает никакой выгоды за свое злодейство.

— Почему? Срываются его планы или же причина убийства бескорыстная?

— Как приятно поговорить с умным человеком! — хмыкнул Кучин. — Ты, Валя, сразу взял быка за рога. С одной стороны, преступник не может предусмотреть все последствия, а с другой — он и не рассчитывает на вознаграждение.

— Хорошо, — сказал Демин. — Давай еще один вывод, и заканчиваем… Меня ждет одна дама, попробую проверить твои откровения.

— Дама не должна ждать, ты прав… А что касается вывода, пожалуйста… Преступник обычно представляет внешние последствия преступления, худо-бедно предусматривает действия милиции, намечает пути отхода и прочие несложные вещи. Но не может предвидеть главного — что будет с ним самим после преступления. Он понятия не имеет, каким будет его отношение к людям, к себе, к тем вещам, которые до преступления имели для него значение. Если человек совершил убийство, то ты ищешь уже не того, каким его знали до преступления. Ты ищешь другого человека. И пока ты его не поймаешь, никто не может сказать, каков он ныне, каким стал… Значит, созвонимся?

— Заметано, — ответил Демин и положил трубку. Не успел он раздеться, как снова зазвонил телефон.

— Прошу прощения, опять Кучин. Валя, я забыл добавить одну вещь… После убийства меняется не только преступник, но и его жертва.

— Не понял! В какую же сторону меняется?

— В лучшую, Валя, в лучшую. Ну, счастливо! А то, я вижу, ты сердишься… Ты не сердись на меня, ладно? Ну, пока!

Демин подержал в руке трубку, недоуменно пожал плечами. Хм, жертва меняется в лучшую сторону? Очевидно, в глазах людей, его знавших. Можно сделать и другой вывод — мнение людей остается прежним, но говорить о человеке они будут уже более доброжелательно.

Демин решительно направился к двери, распахнул ее и увидел Фетисову.

— Прошу вас! — сказал он. — Входите, пожалуйста. Наталья Анатольевна вошла в кабинет, четко переставляя напряженные высокими каблуками ноги. Крашеные волосы были отброшены назад, темный костюм подчеркивал бледность лица. С любопытством оглядевшись, она потянула носом воздух, отчего ее ноздри дрогнули — что-то не нравилось ей в кабинете…

— Присаживайтесь, Наталья Анатольевна, — Демин показал на стул. — Когда я был у вас несколько дней назад, если вы помните… Поговорить подробно нам не удалось…