Виктор Пронин - Ошибка в объекте

Его обычный маршрут начинался в районе речного вокзала и тянулся вдоль берега по набережной, заканчиваясь среди вырытых котлованов нового микрорайона. Он доходил до того места, где обрывались каменные плиты набережной и начинались песчаные дюны, высохшие заросли полыни, и поворачивал обратно. На такую прогулку уходило не меньше трех часов, и этого оказывалось достаточно, чтобы физической усталостью подавить в себе раздраженность, неуверенность, принять здравое решение.

Утром Демин получил рапорт со станции, которую удалось установить по рассказам и описаниям Сухова. Дежурный подтвердил, что действительно неделю назад едва ли не весь день на перроне околачивались два странных типа, ожидавших, видимо, какой-то поезд. В рапорте подробно описывалось, как уже под вечер один из них вдруг бросился бежать за товарняком, уцепился за последний вагон и уехал. Второй предъявил документы на имя Сухова, подозрений не вызвал. Поскольку денег у него с собой не оказалось, милиционер попросил бригадира проходящего на Москву поезда подбросить парня. Описания внешности, на которые не поскупился дежурный, полностью совпадали с показаниями Сухова. Пришел и рапорт дежурного милиционера — растерянный, виноватый, путаный.

— Начнем, — вслух проговорил Демин, посылая камешек далеко вперед. — Принимаем за истину то, что можно считать доказанным, — десять дней назад неизвестный гражданин совершил убийство. Погиб геодезист Фетисов. Будем считать, что неизвестного звали Николаем. Через несколько дней после преступления Сухов и Николай отбыли из города. На небольшой станции они расстались. Это мы уяснили. Но! В этом месте наметилось расхождение: Сухов говорит, что он ушел от Николая вполне достойно, а милиционер и дежурный утверждают иное — тот позорно бежал. Сути дела это не меняет. Объясним это естественным желанием Сухова приукрасить себя. В то же время будем иметь в виду, что он не прочь соврать. Что происходит дальше? Сухов возвращается в город и от перенесенных волнений заболевает. Став на ноги, явился с повинной. Весьма подробно описал свои похождения. Все или почти все подтверждается. Спасибо, Сухов. Пока можете быть свободны.

Дальше — Фетисов Владимир Семенович. Человек достаточно безалаберный, если судить о нем со слов жены и начальника изыскательного отдела. Вполне возможно, что жена его любила, но всерьез не воспринимала. Она стыдилась его. И любила и стыдилась — так бывает. Может ли она быть замешанной в преступлении? Конечно. Но муж ей ни в чем не мешал. Если верить Наталье Анатольевне, она в любой момент могла просто дать ему под зад коленом. Похоже, что она рано или поздно сделала бы это. Но Фетисов убит. Да еще и утоплен для верности…

«Ну, Фетисов, за что же вас все-таки убили?»

«А за что убивают?» — Демин почти услышал этот вопрос, произнесенный тихо, но внятно.

«Вот так, Фетисов, как убили вас, убивают нечасто… Что же могло быть общего у вас с этим таинственным Николаем?»

«Это уже не имеет значения… Мне сейчас все равно».

«Согласен. Но это далеко не безразлично вашей жене, друзьям, знакомым… Да и человечеству, в конце концов, не все равно!»

«Человечество прекрасно без меня обойдется».

«Нисколько в этом не сомневаюсь, — Демин опять послал камешек вперед, заприметил, где он остановился, и, чуть изменив направление, размеренно зашагал к нему. Осторожно скосив глаза в сторону, он увидел — а почему бы и нет? — увидел шагающие рядом с ним размокшие туфли, оставляющие на асфальте влажные отпечатки, увидел мокрые полы плаща, с которого стекала вода. — А скажите мне, Фетисов, не кажется ли вам странным поведение Сухова?»

«Сухов мог меня спасти».

«Конечно, не дай он Николаю лодку, откажись помогать ему, вполне возможно, что через час-другой вы пришли бы в себя и преспокойно отправились домой».

Облокотившись о массивную гранитную глыбу набережной, Демин рассматривал тающие в осенней дымке очертания противоположного берега. Да, у Сухова просматривается второе дно.

Демин покосился чуть в сторону, как если бы рядом с ним пристроился Сухов, по своему обыкновению втянув голову в плечи, будто в ожидании удара…

«Почему вы темните, Сухов? То вы ушли от Николая, то выясняется, что вы от него сбежали… Дело не просто в том, каким способом вы от него избавились. Ушли или сбежали — в этом суть ваших взаимоотношений… Почему вы поехали с Николаем на станцию? Зачем?»

«Не знаю… Может быть, он хотел, чтобы я помог ему в чем-нибудь…»