Харлан Кобен - Всего один взгляд

Деллапелль провел Перлмуттера в подвал и, хотя там было достаточно светло, включил фонарик и посветил на пол.

— Вон там.

Перлмуттер посмотрел на бетонный пол и почувствовал: по его спине побежали мурашки.

— Вы думаете о том же, о чем и я? — спросил Деллапелль.

— О том, что, может быть… — Перлмуттер остановился, пытаясь сложить в голове связную фразу, — что, может быть, здесь держали не только Джека Лоусона.

Деллапелль кивнул.

— Тогда где другой?

Перлмуттер ничего не ответил, разглядывая пол. Кого-то здесь действительно держали. Этот кто-то нашел камушек и нацарапал на полу два слова — имя второго парня с той странной фотографии, которое Перлмуттеру недавно назвала Грейс Лоусон.

«Шейн Олуорт».

Чарлин Суэйн дождалась Грейс и проводила обратно в палату. Они не разговаривали: молчание успокаивало. Грейс задумалась об этом. В больнице она вообще о многом думала. Например, почему Джек сбежал из страны много лет назад или почему ни разу не трогал свой трастовый фонд, предоставив отцу и сестре распоряжаться принадлежащими ему процентами. Грейс гадала, отчего он сбежал вскоре после Бостонской давки, и при чем тут Джери Дункан, которую убили два месяца спустя. Но больше всего ей хотелось знать, было ли их с Джеком знакомство во Франции чем-то большим, чем простое совпадение.

Она уже не думала о том, связаны ли эти события, — знала, что связаны. Они дошли до палаты. Чарлин помогла Грейс лечь и повернулась было уйти.

— Вы не посидите немного? — попросила ее Грейс.

Чарлин кивнула:

— С удовольствием.

Они разговорились. Начали с близкой обеим темы — детей, но ни одной не хотелось углубляться в дебри. Час пролетел незаметно. Грейс не могла бы ответить, о чем именно они говорили, но была благодарна за это общение.

Около двух часов ночи больничный телефон рядом с кроватью Грейс зазвонил. Секунду женщины смотрели на него, затем Грейс сняла трубку:

— Алло?

— Я получил ваше сообщение об «Аллоу» и «Тихой ночи».

Грейс узнала голос Джимми Экса.

— Вы где?

— В больнице, на первом этаже. Меня к вам не пропускают.

— Подождите, я сейчас спущусь.

В приемном покое было тихо.

Грейс не знала, с чего начать разговор. Джимми Экс сидел сгорбившись, поставив локти на колени, и не поднял глаза, когда Грейс ковыляла к нему. Медсестра на посту читала журнал, охранник что-то тихо насвистывал. Грейс мельком подумала, сможет ли больничная охрана ее защитить, и остро пожалела, что «глок» забрали полицейские.

Она остановилась перед Джимми Эксом и ждала. Он поднял голову. Их взгляды встретились, и Грейс поняла. Она не знала подробностей, только канву событий, но она поняла.

В его голосе слышалась чуть ли не мольба:

— Как вы узнали об «Аллоу»?

— От моего мужа.

Джимми озадаченно посмотрел на нее.

— Мой муж — Джек Лоусон.

У рокера от удивления вытянулось лицо.

— Джон?!

— Да, так его когда-то звали. Он тоже здесь, наверху. Состояние крайне тяжелое.

— Господи… — Джимми опустил голову, спрятав лицо в ладонях.

— Знаете, что мне казалось странным? — спросила Грейс.

Джимми молчал.

— Ваше бегство. Не часто бывает, чтобы популярный рок-певец все бросил и исчез. Ходят легенды о Элвисе и Джиме Моррисоне, но это потому, что они умерли. Был фильм «Эдди и „странники“», но это же кино. В реальной жизни «Те, кто» никуда не убегали после трагедии в Цинциннатти, а «Роллинг стоунз» — после шоссе Альтамонте. [17] Во время благотворительного концерта на скоростном шоссе Альтамонте группа «Ангелы ада» избила и нанесла смертельные ножевые ранения поклоннику «Роллинг стоунз» Хантеру Мередиту. Так почему, Джимми, почему вы исчезли со сцены?

Рокер не поднял головы.

— Я только знаю, что это связано с «Аллоу». Сложить всю картинку — вопрос времени.

Грейс ждала. Джимми Экс отнял руки от лица и потер ладони, мельком взглянув на охранника. Грейс чуть не отскочила, но пересилила себя.

— Знаете, почему рок-концерты всегда начинаются с опозданием? — неожиданно спросил Джимми.

— Что? — опешила Грейс.

— Я говорю…

— Я слышала вопрос. Нет, не знаю почему.

— Потому что всякий раз мы в хлам пьяные, или нанюхавшиеся, или обколотые и нашим менеджерам необходимо протрезвлять нас для выступления.

— И к чему вы это?

— В тот вечер я еле языком ворочал — нажрался спиртного и кокаина. — Джимми отвел взгляд. Белки его глаз покраснели. — Вот почему была такая задержка с началом. Вот почему зрители потеряли терпение. Будь я трезвее, вышел бы на сцену вовремя, и… — Он пожал плечами, словно говоря: «Кто его знает, как повернулось бы дело».