Евгений Костюченко - Сафари для русских мачо

— Ананасы и бананы.

За счет фирмы он сумел уговорить жену не капризничать, и к концу разговора ее голос снова потеплел.

— Страшно скучаю, — сказала она.

— Осталось немного, потерпи, — ответил он на прощание.

Положив трубку, он с запоздалым раскаянием подумал, что надо было все-таки предупредить Регину: ее телефон был поставлен на прослушивание. Таким, немного варварским, способом Вадиму полагалось передавать информацию для Деда и «смежников».

Автобус подали к отелю за час до игры, хотя до стадиона можно было бы и пешком дойти минут за двадцать (судя по плану города). Кроме группы «Сафари», на футбол отправились и двое любителей карнавалов: юрист Гурьев с горном, и политолог Нужнов с трещотками. К ним присоединился смуглый незнакомец, чернявый, с висячими усами. Он представился коротко и важно: «Василь из Одессы». Знакомясь, он приподнял белую широкополую шляпу. Костюм на нем был такой же, как на Кирсанове, только цвета голубой мечты.

Последним пассажиром оказалась девушка, которую привел с собой Ксенофонтов. Ее звали Оксаной Рамирес, она носила рубашку и шорты цвета хаки, ее черные волосы были заплетены в две косички. И была она персональным гидом группы «Сафари».

Как только автобус вырулил за территорию «Глобо Торизмо» и оказался на городской улице, Гранцов посмотрел на часы и понял, что к началу игры они не успеют. Улица была заполнена толпой. Автобус осторожно катился в людском потоке со скоростью ленивого пешехода. Ритмично бухали барабаны, заливалась боевая труба, толпа возбужденно гудела, шаркая по асфальту.

— Прямо Первое Мая, — сказал Кирсанов.

— Так для них это и есть Первое Мая, — сказал Федор Ильич. — Праздник души, именины сердца. Ты посмотри, какие лица просветленные. Можно подумать, никаких забот у них, никаких проблем. И как идут, как идут… Какая силища несметная. Идут и идут, и ничем ты их не остановишь. Так вот посмотришь на них сверху и начнешь понимать, что такое народные массы. Парады всякие, демонстрации трудящихся — это ведь не просто так. В толпе человек силу свою понимает. А те, которые во время парада на трибуне стоят и ручкой машут, те от толпы заряжаются. Говорят, в Советском Союзе отменили парады?

— Отменили вместе с Советским Союзом, — сказал политолог.

— И совершенно напрасно. Это же такой праздник для души. Ты посмотри, какие лица…

— Вы еще увидите их после игры, — сказала Оксана.

— Лучше не видеть, — сказал старик. — Это будут совсем другие люди. Лишь бы наши не проиграли.

— А что тогда? — спросил Марат.

— Тогда гаси свет, сливай воду, — засмеялся Василь. — Разнесут все к чертовой матери.

Над толпой нестройно колыхались бело-зеленые флаги, среди которых Гранцов неожиданно разглядел плывущее над головами разукрашенное распятие. Трехметровый крест был обвит белыми и зелеными лентами.

«Хорошо еще, что не додумались нарядить фигуру на кресте в футбольную форму», подумал Вадим.

— Ничего себе талисман, — повернулся к нему Марат. — Видите?

— Лучше бы не видел.

— Это наши новые евангелисты, — как бы извиняясь, заговорил Ксенофонтов. — Сейчас тут новое поветрие. Все записываются в церковь Крещения, заново крестятся, читают Писание на каждом перекрестке…

— Как-то странно они читают, — заметил Гранцов. — Евангелистам здесь не место. Может быть, у них какое-то другое Писание? Адаптированное?

— А что, Евангелие запрещает футбол? — насмешливо спросил политолог Нужнов. — Я несколько раз читал, ничего такого не встретил.

— А слово «грех» встречалось вам? А «гордыня»? А «гнев»? — Гранцову не хотелось спорить с политологом, но он увидел, что Марат напряженно ждет его ответа, и потому продолжал: — Фанаты уповают на помощь Бога. Они почему-то думают, что Бог предпочтет их. Наверно, из-за того, что они несут над собой такое красивое распятие, Бог позволит кожаному мячу чаще залетать в чужие ворота. Допустим, их команда победит. Чему будут радоваться эти люди? Тому, что они оказались сильнее других людей. Эти люди будут думать, что они лучше своих братьев. Вот в этом — весь спорт. Доказать, что ты лучше другого.

— Что в этом плохого? Это естественное стремление к первенству! — раздраженно перебил его Нужнов. — В каждой стае должен быть лидер.

— Лидер — это должность. Лидер не лучше других, он всего лишь делает свое дело. Но мы не об этом. Мы — о евангелистах. Они, наверно, еще не прочитали, что у Бога нет лучших. Его солнце равно согревает и гениев, и злодеев, и святых, и грешников. Поэтому спорт сам по себе — греховное занятие.