Привязывая пленного к дереву, следует всегда помнить, что тугая веревка нарушает кровообращение. Гранцов мог бы оправдаться тем, что рассчитывал вернуться за своим «языком» гораздо быстрее. Но все оправдания были неуместны, когда он увидел белое лицо и серые губы Старицына.
К счастью, это был всего лишь обморок.
— А мог и загнуться, — осуждающе сказал Макс.
— И загнулся бы, если б я еще час бегал за вами по всему острову. На кой черт надо было прятаться?
— Ты не вернулся вовремя. Самолет прилетел и улетел. Что я должен был подумать? Ладно, майор, давай грузить клиента на борт.
Макс еще раз потрепал Старицына за нос, и тот вяло произнес, не открывая глаз:
— Яд. Начинает. Действовать.
— Противоядие получишь дома, — пообещал ему Гранцов. — Вставай, директор.
Он потерял много времени, разыскивая Макса с Татьяной на островке, где оставил их ночью. «Как в воду канули» было бы самым точным определением в данном случае, потому что они и в самом деле спрятались в воде. Точнее — на воде. У Макса была оборудована запасная лежка, где он отсыпался днем, и лежка эта была на плоту, замаскированном среди свисающих веток и камыша. С плота они слышали, как кто-то шныряет по острову, стараясь не шуметь. Слышали они и тихий свист Гранцова, и его негромкий поначалу мат. Но бдительный Макс не показался до тех пор, пока не убедился, что Гранцов вернулся один, да еще с трофеями. Трофеи убедили его лучше всяких слов.
Гранцов с Татьяной подтянули катер к берегу, пока Макс собирался в дорогу: мылся и переодевался в чистое.
Старицына уложили на носовой диван в каюте катера, слегка ослабив веревки на руках и ногах. Макс устроился рядом и тут же занялся чисткой оружия, разложив на откидном полированном столике трофейный АКМ. Поскольку каюта была рассчитана только на двоих, Гранцов сидел на пороге и подсказывал Татьяне, которая стояла у штурвала.
Он рассчитывал, что происшествие на аэродроме отвлечет легионеров от поисков пропавшего катера. А если кто-то и заметит Татьяну, то вряд ли решится стрелять вслед американской гражданке. Ну, а если и решится, то получит несимметричный ответ.
Макс, нисколько не стесняясь посторонних слушателей, рассказывал, как он собирался встретить самолет. Оказывается, он вел ночной образ жизни. Днем отсыпался на плоту, а по ночам уходил к аэродрому. За два месяца он выполнил значительный объем земляных работ, углубив и местами спрямив русло пересохшего ручья. Получился замечательный, но незаметный для часовых канал, соединяющий летное поле и емкости с горючим. Оставалось в нужное время произвести в нужном месте направленный взрыв. Огненная река хлынула бы по склону на летное поле как раз туда, где всегда стоял «Ил-76». Согласно приблизительным подсчетам Макса, пожар должен был охватить и вертолетную стоянку. При этом неизбежно загорелся бы и лес, отрезав аэродром от помощи из города. Таким образом, с помощью складной лопаты из «каравеллы» и ящика гранат со складов концлагеря один-единственный диверсант мог бы надолго вывести из строя важнейший стратегический объект.
— А что потом? — спросил Гранцов. — Не вижу вариантов отхода.
— Никаких вариантов. Отходить было бы некому. И некуда. Но задача была бы решена, — и Макс с громким щелчком посадил на место крышку ствольной коробки.
— Решена-то решена. Только с ответом не сходится, — поддел его Вадим. — А правильный ответ, он сейчас уже, наверно, над Кубой пролетает.
— Почему ты думаешь, что это правильный ответ? Может быть, твой Кирсанов работает на афганцев или нигерийскую мафию? Перехватили у конкурентов груз, да еще и канал закрыли. Красота!
Гранцов не успел ничего ответить, потому что увидел, как изменилось лицо Татьяны. Он привстал и посмотрел вперед через наклонное зеленое стекло.
В этом месте река снова сужалась после очередного поворота. Гранцов увидел прямо по курсу легкие мостки, протянутые низко над водой с берега почти до середины реки. Он сразу узнал эту ажурную конструкцию, обвитую разноцветными проводами. Узнал он и мачту на берегу, с тарелкой спутниковой связи и обвисшим звездно-полосатым флагом. Это был лагерь калифорнийских экологов.
Между двумя зелеными полусферами палаток стоял пятнистый приземистый «хаммер».
— Там машина Дональда, — проговорила Татьяна.
— Кто такой, почему не знаю?
— Дональд Риджендарт, Очень Важная Персона в структуре Глобо. Его все боятся. Он приставлен к ним то ли от ЦРУ, то ли от Пентагона, то ли еще от кого.
Читать дальше