Павел Любецкий - Испытание веры

— Прощай, — прошептал он вслед, не в силах пошевелиться.

Какая-то часть хотела пойти следом и сделать всё, чтобы жизнь Нади переменилась, стала лучше, ведь вина за то, в кого она превратилась не уходила, лишь становилась сильнее, но другая часть отказывалась продолжать сохранять внутри себя остатки воспоминаний, связанных с любовью, ушедшей в прошлое. Девушка тянула его назад, туда, откуда он долгое время выбирался, стараясь обо всём забыть и теперь, единственным способом продолжать прежний, намеченный курс — сделать так, как сказала Надя: забыть, перевернуть страницу и продолжить то, на чём закончил. Недолго глядя на фигуру девушки, быстро исчезавшей в потоке людей, гулявших по проспекту, Дима вытер платком стекавшую по щеке слезу. Набрав в грудь воздух, развернулся и направился обратно в больницу, навсегда попрощавшись со всем, что связывало его с Надей.

До больницы он так же дошёл пешком. У входа стояла Даша, дожидаясь любимого. Увидев его лицо, спортсменка поняла: встреча прошла, не так просто, как на то надеялась. Ничего не сказав, она просто обняла, не желая напрягать его допросами, ведь, как придёт время, он сам обо всём расскажет, нужно немного подождать.

— Сашу вернули, — негромко сообщила она.

— Хорошо, — постарался не показать истинных чувств Дима, рвавшихся наружу, ведь повсюду находилось слишком много людей, перед которыми он не хотел выглядеть раздавленным, даже несмотря на то, что плевал на чьё-либо мнение, но здравый смысл подсказывал оставаться тем человеком, которого люди хотели видеть: медийной личностью. Никому не интересны его проблемы. Всем подавай телевизионного идола, на которого ровнялись. С ним хотели быть, «любить» и желать, но настоящий Дмитрий Малышкин никому не интересен, кроме тех, кому он по — настоящему не безразличен любым, каким бы ни был. Друзья не оставляли, поддерживали в моменты, когда это требовалось сильнее всего на свете, а большего и желать не нужно. Простой болельщик, клянущийся в вечной любви, никогда не поймёт, что значит, оставаться с человеком, даже тогда, когда он сам того не хочет, поэтому, всё в этом мире оставалось таким, каким и должно быть. У каждого своё место. Дима знал, кто друг, а кто лишь мимолётный болельщик, мечтавший о ком-то другом, но точно не о нём. И, находясь вокруг столпившихся зевак с фотоаппаратами, с едва ли неоткрытыми от восторга ртами, он набрался сил для обычной улыбки, показав свой невероятный настрой на предстоявшую, заключительную гонку зимних Олимпийских игр. Часто глядя на Дашу, он смог, несмотря ни на что, остаться сильным, хотя бы в глазах незнакомцев, ведь ей часто приходилось так же, как и многим другим, скрывать истину за фальшью.

— Что вы можете сказать о негативных отзывах в вашу сторону по поводу решения тренеров поставить в эстафетную четвёрку? — задал вопрос один из подоспевших репортёров, пробравшись в толпу столпившихся людей.

— Я рад, что мне дали ещё один шанс, — просто и коротко ответил он, не задумываясь.

— Но не кажется ли вам, что шансов было и так слишком много? Ваши места в проведённых гонках оставляли желать лучшего! А о скорости и вовсе можно забыть.

— Я не рад неудачам и делать резких заявлений не буду. Могу лишь сказать, что сделаю всё от себя зависящее для достижения наилучшего результата.

— Что вы делаете в больнице? Гонка уже довольно скоро. Не лучше ли вам готовиться, а не заниматься своими делами? — последовал вопрос от другого журналиста.

Дима немного замялся. Хотелось сказать: «Не ваше дело», или что похуже, но державшая его за руку Даша положительно влияла, не позволяя выдать необдуманную глупость.

— Причина, по которой мы здесь… Она не помешает выложиться на дистанции.

— Хотелось бы верить. Ваша форма…

— Просто верьте в спортсменов, и они покажут, на что способны, — перебил Дима, на что молодой человек скептически поморщился.

— Боюсь, вера здесь не поможет, — со злобной ухмылкой проговорил он, выискивая поддержку у некоторых из собравшихся. — Просто тренеры ни на что не способны и из-за собственных ошибок их подопечные оказались на пике формы задолго до игр. Молодым и перспективным спортсменам дорога на этапы Кубка мира заказана, иначе говоря, им просто не дают шанса показать себя, потому как держат в команде тех, кто давно не состоянии работать на результат, а не просто тратить деньги налогоплательщиков. Непонятно только, зачем Александру Лардонову вкладывать баснословные деньги в людей, которые ни на что не способны? Или он делает это только ради того, чтобы вы продолжали думать, что ещё на что-то способны?