Майкл Коннелли - «Линкольн» для адвоката

Диспетчера сменили двое патрульных полицейских. Их показания разнились, потому что, направленные диспетчером Службы спасения, они по прибытии в многоквартирный дом в Тарзане поделили обязанности. Одна оставалась рядом с жертвой, тогда как второй поднялся в квартиру и сковал наручниками человека, на котором сидели верхом двое соседей Кампо. Этим человеком и оказался Льюис Росс Руле.

Офицер Вивьен Максвелл описала Кампо как взлохмаченную, избитую и перепуганную женщину. Кампо беспрестанно спрашивала, может ли она не опасаться и схвачен ли вломившийся к ней в дом бандит. Даже после того как ее заверили и в том и в другом, Кампо по-прежнему пребывала в страхе и помрачении – в какой-то момент даже уговаривала женщину-полицейского расчехлить пистолет и держать его наготове, на тот случай, если нападавший вырвется.

Когда Минтон закончил опрашивать этих свидетелей, я встал, чтобы провести свой первый на судебном процессе перекрестный допрос.

– Офицер Максвелл, – обратился я к женщине-полицейскому, – вы спрашивали мисс Кампо о том, что случилось?

– Да, спрашивала.

– Что именно вы ее спросили?

– Я спросила, что произошло и кто сотворил с ней такое. Ну, вы понимаете – кто нанес ей побои.

– Что она вам ответила?

– В ее дверь постучался мужчина и, когда она открыла, ударил ее кулаком. Она сказала, что он ударил ее несколько раз, а затем выхватил нож.

– Он выхватил нож после того, как ее ударил?

– Да. Она была в тот момент ранена, перепугана и в тяжелом моральном состоянии.

– Понимаю. Она сообщила вам, что это был за мужчина?

– Нет, она заявила, что не знает этого человека.

– Вы специально спрашивали, знаком ли он ей?

– Да, и она ответила, что нет.

– То есть в десять часов вечера она просто отворила дверь незнакомому человеку?

– Она сформулировала это иначе.

– Но, по вашим словам, она сообщила, что его не знает, верно?

– Да. Так она выразилась. Она сказала: «Я не знаю, кто он такой».

– Вы занесли это в ваш рапорт?

– Да.

Я приобщил рапорт патрульного полицейского к вещественным доказательствам защиты и попросил Максвелл зачитать выдержки из него присяжным. Эти выдержки включали слова Кампо, что нападение явилось ничем не спровоцированным и произошло от рук незнакомца.

– «Жертва не знает человека, который на нее напал, и не понимает, почему подверглась нападению», – зачитала офицер Максвелл выдержку из своего собственного рапорта.

Следующим давал показания напарник Максвелл, Джон Сантос. Он сообщил присяжным, что Кампо привела его в свою квартиру, где он обнаружил на полу, недалеко от входа, человека в полубессознательном состоянии. Его прижимали к полу двое соседей Кампо, Эдвард Тернер и Рональд Аткинс. Один из них сидел верхом на груди поверженного, другой – на ногах.

Сантос показал, что у лежащего были измазаны кровью одежда и левая рука. Сантос засвидетельствовал тождество между тем поверженным и нынешним обвиняемым, Льюисом Россом Руле. Он добавил, что Руле выглядел как человек, пострадавший от контузии или повреждения головы и который вначале не реагировал на команды. Сантос перевернул его лицом вниз и сковал руки на спине наручниками. Затем полицейский взял пластиковый пакет для вещественных доказательств, находившийся у него в специальном кармане на ремне, и обернул им окровавленную руку Руле.

Сантос показал, что один из мужчин, державших Руле, вручил ему складной фальцнож, который был раскрыт и имел кровь на рукоятке и на лезвии. Он добавил, что поместил в пакет для улик также и этот предмет и передал его детективу Мартину Буккеру, как только тот прибыл на место преступления.

В ходе перекрестного допроса я задал Сантосу два вопроса:

– Офицер, была ли кровь на правой руке обвиняемого?

– Нет, на его правой руке крови не было, а иначе я обернул бы пакетом и ее.

– Понимаю. Итак, имеется кровь на левой руке и нож с кровью на рукоятке. Не показалось ли вам тогда, что если бы обвиняемый держал этот нож, то он должен был бы держать его левой рукой?

Минтон заявил протест, сказав, что Сантос всего-навсего патрульный полицейский и данный вопрос вне сферы его компетенции. Я возразил, что ответ на данный вопрос требует только здравого смысла, а не каких-либо специальных знаний. Судья отвела протест, и секретарь повторила мой вопрос свидетелю.

– Мне так показалось, – ответил Сантос.

Следующим давал показания медицинский работник Артур Метц. Он рассказал присяжным, как держалась Кампо, когда он оказывал ей помощь менее чем через полчаса после нападения, и о степени ее повреждений. На его взгляд, она претерпела три серьезных воздействия на лицо. Он также упомянул маленькую колотую рану у нее на шее. Все ранения он описал как неглубокие, но болезненные. На специальном пюпитре перед присяжными была выставлена в увеличенном виде фотография лица Кампо – та самая, которую я видел на самом первом судебном слушании. Я заявил протест, аргументируя тем, что данное фото наводит на предвзятое истолкование, поскольку изображение намного увеличено против естественных размеров, однако судья Фулбрайт отклонила мое возражение.