Титания Харди - Лабиринт розы

— Мелисса, слава богу!.. Это Алекс Стаффорд. Можете мне помочь?

Напечатав снимки с четырех пленок, Люси нашла свое второе «я» — девушку с виду немного младше ее самой, с пышной гривой кудрей, развевающейся по ветру на фоне моря. Да, одного взгляда было достаточно, чтобы уловить странное сходство между ними, отчего у Люси появилось ощущение, будто она смотрит на свой призрак. Очередная подружка Уилла? Ей показалось, что она уже видела это лицо в своих снах, но она тут же приписала это ощущение своей фантазии.

Впрочем, основное открытие ждало ее впереди, и Люси смогла оценить его важность, только придав снимку сильное увеличение. Сначала ей почудилось, что перед ней плитка с ключом от «дукати» — тем, который Уилл оставил в розарии. Так и оказалось, но вскоре она заметила, что ключ на фотографии совершенно иной. Рассмотрев его под лупой, Люси поняла, что запасной ключ Уилла занял место другого ключа, который хранился там раньше. Она увеличила снимок насколько это было возможно — так и есть! Прежний ключ, по-видимому, был копией ее версии — по крайней мере, форма и размер были те же, — но сделан из золота. Люси рассмотрела на нем инкрустацию и гравировку — рубин и некую эмблему. На головке ее собственного серебряного ключа с жемчужиной была изображена спираль, а здесь рисунок больше всего напоминал оленя — точно такого же, как на миниатюре, показанной ей однажды Алексом. Подумав о том портрете, Люси вспомнила слова Алекса о том, что в записках его брата тоже оказался набросок силуэта оленя.

Неожиданно в занавешенное окно громко постучали, и женский голос позвал ее по имени. Люси спешно навела порядок на рабочем месте и побежала по коридору к задней кухонной двери. Какая-то девушка подавала ей отчаянные знаки.

— Люси? Простите, ради бога, что беспокою. Я — Мелисса, живу тут, в деревне. Мне звонил Алекс, он очень просил вызвать вас из каморки. Вы не могли бы срочно ему позвонить?

Люси кивнула ей, приглашая войти, но Мелисса тут же ушла. Тогда она в смятении набрала по домашнему телефону служебный номер Алекса и попала прямо на него.

— У тебя все нормально?

— Просто прекрасно, — удивленно ответила Люси.

— Не хочу тебя пугать, но настоятельно прошу в окнах не мелькать и дверь никому не открывать. Когда папа получит мое сообщение, он немедленно приедет домой.

— Алекс, если бы я никому не открывала, Мелисса не смогла бы попросить меня позвонить тебе. Ты совсем как Саймон! Что случилось?

— Не знаю. Может, и ничего. Я поставил напоминание в телефоне, чтобы ненароком не пропустить их звонок. Потом меня срочно вызвали в операционную, но я вовремя спохватился — так мне казалось — и тем не менее прозевал звонок, пока слушал сообщения. Понимаю, я должен был выждать, но они и сами немного запоздали. Я им не доверяю. Уверен: следят они за мной, но вполне могут подозревать, что у тебя хранится оригинал ключа или еще что-нибудь интересное для них. К тому же от Кэлвина они могли узнать, что ты откопала документы здесь, у нашего дома. Люси, никуда не высовывайся, пока не увидишь папину машину, и пусть он лично посадит тебя в поезд. Я уже пытался дозвониться до Кэлвина и сейчас попробую еще раз, а тебе перезвоню через час — для собственного успокоения. Боже, Амаль там один в операционной! Пока!

Люси едва успела ответить, как Алекс отключился. Разговор с ним вывел ее из равновесия. Она взглянула на часы — почти полвторого. Люси заварила себе чаю, затем обошла разок вокруг дома. Кругом царила безмятежность, успокоительно пахло каминным дымком и цветами. Незачем было ее так тревожить… Люси стала убеждать себя, что Алекс опять перестраховывается. Подумав так, она снова заперлась в уединенном царстве Уилла и продолжила работу с того места, где бросила ее.

Она снова взглянула на разрисованную плитку. Выходит, Уилл поменял ключи — положил запасной ключ от «дукати» на место прежнего. Где же теперь этот прежний — у Роланда? Пока Люси перебирала готовые снимки в поисках интересных подробностей, время текло незаметно. Изготовив дубликаты к некоторым фотографиям, она заметила, что уже четыре часа, и, чувствуя собственную вину и тревогу за Алекса, тут же набрала его номер. «Люси Локет кошелек обронила…» — вертелось у нее в голове, пока в трубке раздавались длинные гудки: вызов был переадресован. «Китти Фишер нашла…» Кто такая эта Китти Фишер? [97] Это стихотворение XVIII в. имеет под собой реальную историческую подоплеку. Китти Фишер — реальное историческое лицо, известная куртизанка. Когда герцог Камберлендский предложил ей за ночь 50 фунтов, она согласилась, хотя всегда брала с клиентов по 100 фунтов. Наутро она положила полученные 50 фунтов между двумя кусочками хлеба с маслом и съела их на глазах герцога. Этот случай перекликается с поступком Клеопатры, которая растворила жемчужину в вине и выпила раствор на глазах у Антония.