Джоанн Харрис - Мальчик с голубыми глазами

Завтрак. Вот оно! Мне бы следовало догадаться. Но я слишком поздно вспомнил то особенное выражение ее лица, тот почти счастливый взгляд. Сегодня она изъявила желание приготовить мне завтрак. И приготовила мое самое любимое. И стояла рядом, пока я ел. И даже витаминный напиток был вполне приемлемым, правда, другого вкуса. И она сообщила, что несколько изменила рецепт…

Боже мой, совершенно очевидно! Как я мог не обратить на это внимания? Значит, мамуля взялась за старые фокусы. Но я-то, как же я мог проявить подобную беспечность?

Теперь мне так больно, словно осколки стекла прогрызают себе путь сквозь мои внутренности. Я пытаюсь встать, но мучительная резь в животе заставляет меня сложиться пополам, точно перочинный ножик. Я вывожу на экран список френдов. Пора бы уже кому-нибудь и проснуться. Хоть кому-нибудь из тех, кто может помочь мне.

Посылаю сигнал в веб-журнал — должен же хоть кто-то откликнуться? Мать прихватила с собой мой мобильный телефон. Я печатаю «SOS» и жду. Неужели в Сети никого нет?

Captainbunnykiller в порядке.

Да, все правильно. На месте только этот отморозок. Но он теперь даже из дома не выходит, боится встретиться с мальчишками из предместий. Мимоходом я замечаю, что kidcobalt — «кобальтовый, водящий всех за нос» — удален из френдов Кэпа. Ну и ладно. Но цвет меня поразил.

ClairDeLune ощущает себя отвергнутой. Да, наверное, так и есть. Голубому Ангелу наконец все это осточертело, и он написал ей лично. Его тон, холодный и весьма профессиональный, не оставил Клэр никаких иллюзий. Быть отвергнутым — это больно в любом возрасте, но для Клэр подобное унижение оказывается непосильным ударом. Hawaiianblue исчез из ее списка. А также, насколько я вижу, и blueeyedboy.

Ну а Крисси? Она в очередной раз сообщает, что плохо себя чувствует. На этот раз я практически исполнен сострадания. Но, просмотрев список ее френдов, замечаю — уже почти ничему не удивляясь, — что azurechild там больше нет. Я, конечно, сразу проверяю, есть ли там blueeyedboy. И меня там тоже нет.

Три удара сразу? Это не просто совпадение. Я быстро просматриваю ленту друзей, проверяя аккаунты и аватары. BombNumber20. Purepwnage9. Toxic69. И только. Похоже, все как один решили меня покинуть и больше на badguysrock не появляться…

Ничего нет и от Альбертины. И мейл ее спит, а все посты в веб-журнале удалены. Конечно, я могу прочитать ее старые посты — в онлайне ничего не пропадает навсегда, каждое словечко спрятано в кэше или в зашифрованных файлах, этих компьютерных призраках. Но самой Альбертины больше нет. Впервые за двадцать лет — возможно, впервые в жизни — Голубоглазый остался совершенно один.

Один. Горькое, коричневое слово, точно опавший лист, подхваченный ветром; у этого слова вкус молотого кофе и земли, а пахнет оно сигаретным пеплом. Мне вдруг становится страшно. И боюсь я не столько самого одиночества, сколько отсутствия этих негромких голосов, уверяющих меня, что я настоящий, твердящих, что они видят меня…

Вы же понимаете, что я все выдумал? Вы же прекрасно знаете, что я никого не убивал! Да, у некоторых моих историй был несколько неприятный привкус, даже, пожалуй, тошнотворный, но ведь вы же не верите, что я действительно способен совершить нечто подобное?..

Ты веришь, Крисси?

А ты, Клэр?

Я серьезно. Ведь все это неправда. Просто художественный вымысел. Художественная вольность, точнее, распущенность. Если это и впрямь звучало для вас как реальность, если вы были почти убеждены, тогда… конечно, это своего рода комплимент, доказательство, что Голубоглазый пишет круто…

Верно, ребята? Токсик? Кэп?

Я снова пытаюсь спуститься по лестнице. Мне нужно вызвать такси. Я должен выйти отсюда. Должен бежать, спасаться. В полдень мне надо уже сидеть в самолете. Но такое ощущение, будто меня разрезали пополам, да и ноги почти не держат. Я снова тащусь в ванную, где меня выворачивает наизнанку.

Но мне по опыту известно, что это не поможет. Чем бы мать ни воспользовалась, теперь яд уже во мне, распространяется с кровотоком, отключая все системы организма. Иногда это продолжается несколько дней, иногда недель, в зависимости от дозы. Чем же она все-таки пользуется? Не имею представления. Но такси вызвать нужно. Ползком я, наверное, как-то доберусь до телефона. Он там, в гостиной, рядом с фарфоровыми собачками. Но мои истерзанные нервы не выдерживают даже мысли о том, что я упаду в беспомощности, а эти фарфоровые твари будут на меня смотреть. И змеи в животе окончательно вырываются на свободу, теперь их ничем не удержишь…