Анатолий Ковалев - Гильотина в подарок

– Братья Угольцы! – прокомментировал Элвис. – От них никто не уходит живым!

Парни осмотрели двор. Один из них указал на серенький «Москвич» возле детской площадки. И сам же направился к нему. Двое других скрылись в соседнем подъезде. А в «мерседесе» оставался шофер.

– Они перекрыли нам путь к машине! – запаниковал Старцев.

– Ключи! – протянул ему ладонь следователь.

– Что вы собираетесь делать? Они ведь сейчас вернутся!

– Им еще предстоит обшарить подвал, они непременно туда заглянут! А с их телосложением там будет нелегко! Не стоит терять время! Я подъеду к крыльцу. Будь готов!

– Но там же…– хотел возразить Элвис.

– Ключи! Быстро! – скомандовал Константин.

Он прошел к детской площадке и, не обращая внимания на здоровяка, открыл дверцу автомобиля.

– Эй! – возмутился тот. – Это не твоя машина!

Он приблизился к следователю вплотную.

– Неужели? Вот незадача! – покачал головой Еремин и в тот же момент нанес ему сокрушительный удар в солнечное сплетение.

Парень застонал, упал сначала на колени, а потом уткнулся в асфальт.

Машина завелась с полуоборота.

Он рванул к крыльцу, дав задний ход.

Краем глаза заметил, что шофер вылезает из «мерседеса», но не торопясь, осмотрительно. Кому охота подставлять голову под пулю?

Элвис плюхнулся на заднее сиденье, пробормотав:

– Здорово вы Угольца завалили!

Вместо того чтобы поскорее покинуть раскаленный двор, Еремин снова дал задний ход, резко наехав на багажник «мерседеса».

– Что вы делаете? – прошептал-прокричал напуганный авторитет.

Ошеломленный шофер «мерседеса» прыгнул в салон. Там за бронированными стеклами он чувствовал себя в полной безопасности.

Но Константин и не собирался стрелять по стеклам. В двух метрах от «мерседеса» он резко затормозил. Хватило одной пули, чтобы продырявить заднее колесо иномарки. Следующие два выстрела были направлены под козырек подъезда, из которого пытались выскочить обескураженные братья Угольцы. Стрельба задержала их на какое-то время, это позволило «Москвичу» набрать скорость и вынырнуть из двора.

– Туго придется братишкам! – усмехнулся следователь.

Навстречу неслись машины с руоповцами, вызванные подругой Старцева.

Несмотря на явный успех операции, Еремин не снижал скорость до самого универмага. Там они благополучно пересели в его «шкоду» и взяли курс на центр города.

– Куда мы едем? – Старцев перестал что-либо понимать.

– Ко мне домой!

– Вы очень рискуете!

– Я привык, – был ответ.

Неудача с Танцором его многому научила, и все же следователь продолжал вынашивать мысль об откровенном разговоре с преступником в домашней обстановке. Тем более что собеседнику некуда было деться.

– Они вам этого не простят! – прошептал авторитет.

– Я сумею за себя постоять. Лучше думай о себе, парень. Я могу предоставить ночлег, а завтра разумнее будет перекочевать в другое место. И желательно за пределами столицы.

– Я подумаю.

Они долго молчали на кухне, которую Костя окрестил «писательской кухней», курили, пили крепкий кофе с коньяком, отходили от утреннего приключения, казавшегося теперь киношным трюком.

– У вас мило! – похвалил Элвис. – Но, судя по всему, сыскное бюро – дело не прибыльное.

Видно было, как юный авторитет повзрослел, даже постарел за последние дни. Он потерял внешний лоск, и глаза, все такие же холодные, потускнели.

– Мои клиенты – люди неблагонадежные. Частенько обманывают. Или отправляются на край света, не предупредив и не выплатив всей суммы, или их самих отправляют еще дальше.

– Я оправдал ваши надежды? – впервые улыбнулся Старцев.

– Вполне, – ответил улыбкой следователь. – Правда, я тоже приложил для этого кое-какие усилия.

– Вы вели себя прямо как супергерой!

– Должен тебя разочаровать, Элвис. Ты выложил деньги зря.

– Но ведь вы нашли гильотину?

– Нашел.

– В чем же тогда дело?

– Дело в том, что она не принадлежит тебе, так же как и остальная коллекция мсье Фабра.

Выдержав паузу, Старцев сознался:

– Я вас недооценил. Ручки от комода вы открутили?

– Да. Я их отвез мадам Фабр, которой по закону принадлежит вся коллекция.

– Жива еще старушка? – ухмыльнулся авторитет.

– Жива, несмотря на все твои старания.

– Что вы хотите сказать?

– Ничего особенного, кроме того, что ты сделал инвалидом бывшую любовницу. Не понимаю только, зачем? Она тебя так любила, что наверняка сама бы подарила часть коллекции, если не всю.