Дельфин де Виган - Основано на реальных событиях

(Мне часто говорят, что дочь похожа на меня, разумеется, прежде всего в силу непроизвольного подражания, чего я не могу заметить. Я, вероятно, могу уловить наше сходство, глядя на некоторые фотографии Луизы, напоминающие мои снимки в том же возрасте, но когда Луиза рядом со мной, я не в состоянии заметить этого сходства. Я вижу, чем Поль похож на отца: это его манера сидеть, складка губ в моменты задумчивости, движения рук во время разговора. Но я не думаю, что его отец это замечает.)

Однако подражание Л. моей особе имело другую природу. Оно не было естественным, неосознанным. Оно было намеренным. Вероятно, поэтому оно и не осталось незамеченным.

Но тогда я уже ни в чем не была уверена. Полагаю, в конце концов я решила, что придумываю.

Как-то ранним утром, вернувшись от Франсуа, я обнаружила Л. в кухне, неодетую, непричесанную, с покрасневшими глазами. Она только что узнала, что автобиографию Жерара Депардье, о которой с ней договаривались несколько недель назад, поручили написать Лионелю Дюруа. Она уже не впервые вступала в соперничество с этим писателем. И он одержал верх после ужина с актером. Все дело в симпатиях. Л. поняла его выбор. Она была знакома с обоими, и такой выбор имел смысл. Но она была разочарована. Кстати, она редко соглашалась писать для артистов. Но Депардье – другое дело. Она могла бы написать за него.

Позже, видя Л. такой подавленной, я предложила ей где-нибудь пообедать, чтобы отвлечься. У меня не хватило смелости самой приготовить еду, да и холодильник был пуст.

Она на полчаса заперлась в ванной.

Когда она оттуда вышла, я не смогла сдержать возглас восхищения, меньшее, что тут можно сказать, она умела меняться. Не считая слегка припухших глаз, превращение было поразительным, щеки у нее порозовели, она выглядела посвежевшей и бодрой.

Мы направились к одному кафе в моем районе, которое славилось своими дежурными блюдами и куда мы уже пару раз ходили. Входя в кафе, я услышала, что кто-то зовет меня по имени. Я обернулась и увидела Натана, друга Луизы, с которым она познакомилась еще в яслях. Потом они оказались в одной группе детского сада, затем в одном классе начальной школы. И даже выбрав разные пути, они никогда не теряли друг друга из виду. Со временем мы с его матерью подружились. Несколько лет назад мы ездили вместе с детьми в долгое путешествие по Штатам.

Передо мной стоял Натан, и на несколько секунд образ прежнего маленького мальчика (светлые волосы, круглые щечки и чудесный желтый свитерок, связанный вручную, в котором он был на сделанной в яслях фотографии) наложился на образ высокого красивого молодого человека с дредами, стоявшего передо мной. Я не видела его с тех пор, как Луиза уехала в Лион. Мы обнялись и принялись обмениваться новостями.

Если бы я встретила какую-нибудь подругу, уверена, Л. бы осталась. Но она ничего не заподозрила и рукой сделала мне знак, что войдет в кафе, чтобы согреться.

– Значит, ты, похоже, надолго заперлась, чтобы пахать, – насмешливо бросил Натан. – Мама сказала, что ты послала всем своим дружбанам имейл, где напрямик умоляла их не связываться с тобой!

Я не сразу поняла. Не хотела понимать. Помнится, я сказала себе, что это преувеличение, молодежная фигура речи. Мне даже кажется, что я тогда согласно кивнула. Натан рассказал мне о своих планах и расспросил про Луизу и Поля. Мы простились, наметив ужин с ним и Коринной в какие-нибудь ближайшие выходные, когда приедут близнецы.

Я подумала, какое удовольствие видеть, как растут чужие дети, которых знаешь с младенчества. Те, кого видишь на фотографиях класса или во время каникул, кого ты утешала, кормила, обшивала, ругала, порой держала на руках. Я подумала обо всех тех повзрослевших мальчиках и девочках, ставших такими разными; я подумала, что мне хотелось бы написать об этой исполненной несказанной нежности связи, которая соединяет меня с моими детьми и детьми моих друзей.

Я вошла в кафе и увидела сидевшую за просторным столом Л. Я тоже присела. Она изучала меню, когда подошел официант.

– Вы будете ждать третьего человека, чтобы сделать заказ?

Л. с улыбкой разочарования на губах подняла на него глаза:

– Думаю, мы начнем без нее, она присоединится к нам позже.

Мы назначили дату моей поездки в Тур на конец мая. И май наступил.

С приближением этого путешествия во мне постепенно росла тревога, но я пыталась не обращать на нее внимания. Накануне под вечер у меня случилась паническая атака. Мне вдруг показалось, что я совершенно неспособна встретиться с четырьмя или пятью классами лицеистов. Меня буквально парализовала мысль о том, что придется хорошо выглядеть, выставлять себя напоказ, отвечать на вопросы о моей нынешней работе, в то время как я чувствовала себя столь ничтожной, растерянной. Все дело в визуализации. Но нет, я не видела себя, стоящей перед восьмьюдесятью подростками и заверяющей, что нахожусь в разгаре писательского труда. Нет, я не видела себя, отвечающей на неизбежный вопрос: «Что вы сможете написать после той книги?»