Крис Хаслэм - Двенадцать шагов фанданго

Гельмут как-то сказал мне, что секрет успеха состоит в последовательном достижении краткосрочных целей. Интересно, какой из его краткосрочных целей была Луиза? Эта мысль задела лишь на мгновение. Гельмут ушел в историю: что случилось, то случилось. Сейчас моей первейшей задачей было овладение кокаином. Краткосрочные цели на извилистом пути к их реализации достигались довольно легко. Во-первых, доехать по лощине до заброшенного имения. Во-вторых, отрыть кокаин. В-третьих, уехать на побережье. В-четвертых, бросить машину Мэри на долгосрочной стоянке. В-пятых, остановиться в доме Триггера. Скажу ему, что захотелось провести несколько дней на пляже. В-шестых, подождать, пока мое лицо приобретет нормальный вид, затем реализовать пару упаковок по десять граммов, чтобы стимулировать приобретение наличности. В-седьмых, арендовать машину или, может, мотоцикл. Мотоциклы казались забавнее, машины — безопаснее. В-восьмых, заказать гостиничный номер в Фуенгироле или Торре с удобно расположенным платным телефоном. В-девятых, нанять агентов для продажи кокаина. Туристы, разъезжающие на арендованных мотороллерах, мало представляют себе, что они покупают. То, что качество порошка, который они покупают на свои отпускные деньги, вдвое выше того, что они приобретают дома, редко замечается. Они знают, чего хотят, и хотят того, что знают, а я более чем счастлив угодить им. Кокаин похож на яичницу-болтунью: некоторые любят есть ее с добавлением сливок, другие требуют соуса, а третьи посыпают перцем. Подай им единственное яйцо, приготовленное в виде яичницы-болтуньи на масле, количество которого уместится в чайной ложке, и, независимо от качества блюда, они вернут его обратно. Они хотят заморозки: я добавляю им долю прокаина. Хотят возбудиться: я добавляю им долю стимулирующего средства. Хотят за свои деньги получить внушительную дозу: я добавлю им пятьдесят процентов лактозы, безвкусного и достаточно плотного порошка, обычно используемого в детском питании. Маленькая упаковка порошка с добавкой, которую они аккуратно помещают в свои бумажники и рюкзаки, покидая комнаты и выходя на многолюдные улицы, во многом будет походить на обычный музыкальный альбом: пара хитов и семьдесят процентов туфты. Все же это было лучше, чем тот суррогат, который они употребляли. При всей моей щедрости — все же они были в отпуске — я мог обратить эти пять килограммов в пятнадцать и отложить определенное количество порошка для образцов и личного потребления.

Розничная цена кокаина сейчас держится на уровне восьми тысяч песет, или сорока фунтов стерлингов за грамм, доводя, таким образом, стоимость жизни Ивана до несообразной суммы в шестьсот тысяч фунтов стерлингов. Я громко рассмеялся: шестьсот тысяч фунтов! Мои расчеты не нужно проверять — в мире неопределенности и изменчивых параметров математика — единственная константа. Если вы не можете обращаться с числами, никогда не совладаете с весами. Очень жаль, что практически невозможно увеличить вчетверо пять тысяч граммов кокаина. Двадцать тысяч граммов дали бы мне двадцать тысяч соблазнов, а в нынешних обстоятельствах казалось разумным следовать наименьшему риску. Я разделю и скомпоную пять кило в десять, девяти из них назначу цену по пятнадцати тысяч фунтов за каждый. Оставшийся килограмм обращу в полтора кило. Две трети этого веса пойдут на приобретение паспорта, бумажника с кредитными карточками и водительскими правами. Остальные пятьсот граммов пущу на продажу. Через две недели или больше, в зависимости от того, сколько времени потребуется на мое восстановление, я поеду в подержанной машине на север со ста пятьюдесятью тысячами фунтов. План выглядел разумным, точно такую же схему могла бы придумать Луиза.

Я закурил сигарету, пламя от зажигалки осветило в лобовом стекле мое осунувшееся лицо. Как все просто: проникнуть в рощу и взять то, что я там оставил. В этих горах повсюду имелись тайники, и ни один из них не оставался нетронутым из-за угрызений совести. Каяться можно позволить себе лишь после компенсации потерянных активов. Я почувствовал, как в глубинах моего мозга кричит глупость, подобно старой безумной колдунье. Она вопит о моем единственном шансе на спасение, который состоит в том, чтобы свернуть с дороги в лощину и оставить ядовитый порошок там, где он зарыт, бросить пять тысяч граммов концентрированного греха, черного до блеска, и взять взамен одну-единственную унцию добрых намерений, перевешивающую грех. Призрачный свет лег на мою руку, между деревьями появилась луна. Я свернул в тень, ожидая, пока она не скроется снова. Ничто не могло убедить меня в необходимости бросить мой кокаин.