Робин Кук - Мутант

– Надеюсь, – проговорила Маша, хотя уверенности в ее голосе не чувствовалось.

– Ты должна обещать, что никому не расскажешь о его лаборатории.

– Кому я могу о ней рассказать?

– Давай пока я займусь Виктором. Я уверен, мы еще будем гордиться им.

Маша невольно поежилась, почувствовав озноб.

– Здесь что, холодно? – спросила она.

Виктор взглянул на градусник.

– Да нет, скорее наоборот, слишком жарко.

Воскресенье, утро

Маша внезапно проснулась в полпятого утра. Она не представляла, что могло ее разбудить, и поэтому несколько минут лежала не дыша, прислушиваясь к звукам ночного дома. Однако кругом стояла полная тишина. Она повернулась на другой бок и попыталась снова заснуть, но сон не шел. Мысленно она снова и снова вспоминала мрачную лабораторию Виктора-младшего. Потом вдруг перед глазами возник образ странного человека с опущенным веком.

Высунув ноги из-под одеяла, Маша немного посидела на краю кровати. Потом, стараясь не разбудить Виктора, она встала, надела шлепанцы и халат. Как можно тише приоткрыла дверь спальни и так же бесшумно закрыла ее за собой. Постояв в нерешительности в холле, она направилась к сыну, как будто подталкиваемая неведомой силой. Подойдя к его комнате, она заметила, что дверь была слегка приоткрыта.

Маша тихонько толкнула дверь, расширяя щель. С улицы в комнату проникал мягкий свет от фонарей, окаймлявших подъездную дорогу. С облегчением она увидела, что Виктор-младший спит. Он лежал на кровати, лицом к Маше. Во сне он походил на ангела. Мог ли ее любимый мальчик быть как-то связан с мрачными событиями, происходившими в «Кимере»? Она боялась даже думать о Дженис и Дэвиде, своем первенце. Но Дэвид, с пожелтевшей от болезни кожей, – такой, каким он был в последние дни перед смертью, неотступно стоял перед глазами.

Маша подавила крик. Внезапно в ее сознании возникла страшная картина: она кладет подушку на лицо мирно спящего Виктора-младшего и душит его. Она отпрянула от двери и ринулась через холл, пытаясь убежать от самой себя.

Маша остановилась перед комнатой для гостей, в которой поселили Филипа. Приоткрыв дверь, она увидела голову, темневшую на фоне белой наволочки. Минуту поколебавшись, она проскользнула в комнату и подошла к кровати. Филип громко, с присвистом храпел. Наклонясь, Маша тихонько потрясла его за плечо.

– Филип, – негромко позвала она, – Филип!

Близко посаженные глаза Филипа открылись. Он резко сел. Его лицо озарилось внезапным страхом. Однако, увидев Машу, он улыбнулся, обнажив редкие квадратные зубы.

– Извини, что разбудила тебя, – прошептала Маша, – но мне надо с тобой поговорить.

– Конечно, – сонно сказал Филип. Он прилег, опираясь на локоть.

Пододвинув к кровати стул и включив лампу на тумбочке, Маша села.

– Я хочу поблагодарить тебя, – сказала она. – Ты так заботишься о Викторе.

Филип опять улыбнулся.

– Ты, наверное, оказал ему неоценимую помощь, когда вы устраивали лабораторию.

Он кивнул.

– Кто еще помогал вам?

Улыбка исчезла с лица Филипа. Он нервно осмотрелся.

– Я не должен об этом говорить.

– Я мать Виктора, – напомнила ему Маша. – Мне можно об этом рассказать.

Филип отвернулся.

Маша ждала, но Филип продолжал молчать.

– Доктор Гефардт помогал?

Филип кивнул.

– Но потом у него начались неприятности. Он сердился на Виктора-младшего?

– Да, конечно, – ответил Филип. – Он рассердился, но тогда и Виктор-младший тоже рассердился. Но Виктор-младший поговорил с мистером Мартинесом.

– Как зовут мистера Мартинеса?

– Орландо.

– Он работает в «Кимере»?

Филип опять заволновался.

– Нет, – ответил он. – Он работает в Маттэпене.

– В Маттэпене? К югу от Бостона?

Филип кивнул.

Маша собралась задать следующий вопрос, но внезапно почувствовала холодок, пробежавший по спине. В комнате был кто-то еще. Она обернулась. В дверях, оперевшись на косяк, стоял Виктор-младший. Подбородок был выдвинут вперед.

– Мне кажется, Филипу надо поспать, – процедил он.

Маша резко встала. Она хотела что-то сказать, но слова застряли в горле. Молча она прошла мимо сына и побежала в спальню.

Следующие полчаса Маша лежала, с ужасом ожидая, что Виктор-младший придет к ним в спальню. Каждый раз, когда ветер задевал ветками дуба, росшего вблизи от дома, о стену, она вздрагивала.

Но Виктор не появлялся, и Маша немного успокоилась. Она повернулась на бок и попыталась заснуть, однако ее мысли снова и снова возвращались к загадочному Орландо Мартинесу. Потом она стала думать о Дженис Фэй, Дэвиде, о мистере Ремингтоне из Академии Пендлтона. Вспомнила об учителе, который пытался подружиться с Виктором-младшим, о его смерти. Интересно, подумала она, от чего он умер.