Робин Кук - Мутант

Внутри дом выглядел так же симпатично, как и снаружи. Обитая ситцем мебель в раннеамериканском стиле, кресла с подголовниками, коврики на дощатом полу.

– Разрешите, я возьму ваше пальто, – сказала Эдит – Чай, кофе?

– Спасибо, чай, – ответила Маша. Она прошла за хозяйкой в гостиную.

Мистер Блейкмор, сидевший у камина с газетой, при появлении Маши встал.

– Карл Блейкмор, – представился он, протягивая руку. Большой человек с темной, обветренной кожей.

Маша пожала руку.

– Садитесь, чувствуйте себя как дома, – предложил Карл, указывая на диван.

Когда Маша села, он вернулся к своему креслу, положив газету рядом на пол. У него была приятная улыбка, отметила про себя Маша. Эдит вышла на кухню.

– Интересная погода, – сказал Карл, начиная разговор.

Маша никак не могла избавиться от неприятного чувства, возникшего у нее в тот момент, когда Эдит открыла ей дверь. В этих людях было что-то чопорное, неестественное, но Маша не могла понять, что именно.

В комнату вошел мальчик. Он был того же возраста, что и Виктор-младший, только крупнее и более плотного сложения. У него были светлые волосы и темные глаза. Он удивительно походил на своего отца.

– Здравствуйте, – сказал он, по-взрослому протягивая руку.

– Наверное, это Ричи, – улыбнулась Маша, пожимая руку мальчику. – Я мама Виктора. Очень много о тебе слышала. – Маша подумала, что в данном случае некоторое преувеличение было уместным.

– Да? – неопределенно спросил Ричи.

– Да. И чем больше я о тебе слышу, тем больше мне хочется с тобой познакомиться. Почему бы тебе не приехать к нам в гости? Наверное, Виктор тебе говорил, что у нас есть бассейн.

– Виктор никогда не рассказывал мне о бассейне. – Мальчик сел на стул и уставился на Машу так, что она почувствовала еще большее замешательство.

– Не знаю, почему он тебе не рассказывал, – удивилась Маша. Она посмотрела на Карла. – Никогда невозможно угадать, что на самом деле в голове у наших детей, – добавила она, улыбнувшись.

– Пожалуй, вы правы, – согласился Карл.

Повисла неловкая пауза. Маша не могла понять, что происходит.

– Вам с молоком или с лимоном? – нарушила тишину Эдит, внося в комнату поднос и ставя его на журнальный столик.

– С лимоном, – ответила Маша.

Взяв чашку, она подождала, пока Эдит наполнит ее, затем положила в чай лимон и откинулась на спинку дивана. Все остальные, не прикасаясь к своим чашкам, молча смотрели на нее.

– Я только одна пью чай? – Маша все больше ощущала неловкость.

– Пожалуйста, угощайтесь, – ответила Эдит.

Сделав глоток. Маша поставила чашку обратно на столик: чай был слишком горячий. Она нервно откашлялась.

– Извините, что я к вам так ворвалась.

– Ничего страшного, – заверила ее Эдит. – Такой дождливый день, мы просто были дома, отдыхали.

– Я уже давно хотела с вами познакомиться, – сказала Маша. – Вы так хорошо относитесь к Виктору-младшему, я чувствую себя обязанной вам.

– О чем вы? – Эдит недоуменно вскинула брови.

– Ну, во-первых, – начала Маша, – поскольку Виктор-младший столько раз оставался у вас ночевать, мне бы хотелось, чтобы и Ричи к нам заглядывал.

Карл и Эдит переглянулись. Эдит сказала:

– Ваш сын никогда не оставался у нас ночевать. Боюсь, что я не совсем понимаю, о чем вы говорите.

Все больше ощущая замешательство, Маша переводила взгляд с одного на другого.

– Виктор никогда не оставался здесь ночевать? – с недоверием переспросила она.

– Никогда, – подтвердил Карл.

Взглянув на Ричи, Маша спросила:

– А в прошлое воскресенье, вы с Виктором были вместе в прошлое воскресенье?

– Нет, – ответил Ричи, покачав головой.

– Ну что ж, тогда простите, что я отняла у вас время, – проговорила Маша, окончательно смутившись. Она встала. Эдит и Карл тоже поднялись.

– Мы решили, что вы приехали поговорить насчет драки, – сказал Карл.

– Какой драки?

– Очевидно, Виктор-младший и наш сын о чем-то поспорили, – пояснил Карл. – Ричи провел ночь в больнице. У него был сломан нос.

– Боже мой, извините. Я обязательно поговорю с Виктором-младшим.

Маша поспешила распрощаться с Блейкморами. Она была в ярости. Ей необходимо серьезно поговорить с сыном. Дело, оказывается, обстояло еще хуже, чем казалось. Как она могла всего этого не замечать? Получалось, что сын жил совершенно другой жизнью, не похожей на ту, которую она наблюдала. Такой холодный, спокойный обман – это совершенно ненормальное явление. Что же происходит с ее мальчиком?