Крис Хаслэм - Смерть с отсрочкой

— Я о ней позабочусь, — пообещал Сидней.

Козопас кивнул.

— Пса возьмите. Он дорогу знает лучше любого из нас.

Они двигались быстро, пригнувшись в тени под редко растущими оливковыми деревьями, делая широкий круг по бесплодным склонам. Пес указывал путь, Сидней тащил за собой всхлипывавшую Изарру, толкал ее вперед, когда она останавливалась оглянуться. Грузовики встали после первого залпа из дома. Стрелки высыпались из-под брезента, прячась за машинами. Сидней, Изарра и пес добрались до гравия, начали подниматься по козьей тропе, когда бригада пулеметчиков установила орудия и открыла сплошной огонь. Стрелки под его прикрытием попытались проникнуть в дом с фланга через боковое окно, укрываясь в русле ручья. В горах пулеметные очереди напоминали нетерпеливую барабанную дробь пальцев по крышке стола, сухим эхом разносясь по долине. Сидней подтолкнул Изарру выше, направляясь туда, где ручей разделялся надвое. Далеко внизу пули выбивали из дома камни, а неловко брошенная граната зарылась в луковые грядки. Залегший в русле ручья отряд прикрыл другую группу, пробегавшую по непростреливаемой стороне, но, как только она пошла в атаку, пули попали в пчелиный улей. По саду полетели щепки, мед, разозленные пчелы. Пока вторая группа убегала от роя, пулеметчики помчались прятаться за кипарисами перед домом, вытаскивая на ходу гранаты. Козопас в доме выпил последний стакан aguardiente. У него остался один патрон. Бог не простил бы, если б он его использовал так, как хотел. Он медленно пошел в спальню, взял фотографию жены, матери Изарры, вернулся, уселся за кухонный стол. По дому летали пули, пронзая переднюю дверь и вылетая в заднюю, попадая в отряд, заходивший сбоку. Снаружи царил полный хаос, а в доме наступил торжественный тихий момент. Пастух поднял дробовик и приставил к окну, все время поглядывая на карточку жены.

— Еще пару минут, — посулил он, выпуская последний заряд в разлетевшееся на осколки стекло. Одним долгим глотком выпил водку, выбросил в окно оружие. Потом оглядел комнату с грустью человека, покидающего горячо любимый дом ради лучшего места.

Стрельба вокруг дома стихла, пулеметный треск сменился криками на непонятном языке.

Истекавшего кровью козопаса притащили к полковнику. Ровно через пять лет почти до минуты герру оберсту Клаусу фон Виттенбургу суждено было погибнуть под воздушным ударом русских в рядах танковой колонны на Дону, унеся с собой в неглубокую могилу тайну истинной причины, по которой он допрашивал пастуха-крестьянина в испанских горах. Еще до того, как заговорить с ним, полковник знал, что зря тратит время, но предоставил пленнику возможность продемонстрировать ослиное упрямство. Через пять минут сержант поставил его под оливковым деревом и выстрелил из пистолета в затылок.

Изарра в безопасных горах не услышала выстрела.

Анита Ромеро Молино не услышала пикап, ехавший по той же самой пыльной проселочной колее. Собиралась к ночи уехать, а старенькая машина не заводилась, поэтому она в последний раз поужинала с духами предков, заснув в бабушкиной постели. Стук автомобильной дверцы и чей-то шепот разбудили ее в двадцать минут второго ночи. Она спрыгнула с кровати, испугавшись и полностью проснувшись, натянула джинсы. По этой дороге не ездит ни одна живая душа, тем более в такое время, когда приходят только дурные вести. Она схватила тупой топорик, стоявший у двери, гадая, что делать дальше, и вздрогнула от неожиданности, услышав стук. Узнала голос бледного англичанина, который сегодня сюда заезжал с Сиднеем Старменом, вернувшимся на шестьдесят девять лет позже того, как это имело бы смысл.

— Какого дьявола вам надо? — крикнула Анита. — Почти два часа ночи!

— Знаю, — ответил Ник из-за двери. — От всей души прошу прощения, но у нас большие неприятности. Не знаем, куда еще можно податься. Разрешите войти?

Анита закусила губу, взглянула на потолок. Дома в Барселоне велела бы проваливать к чертовой матери, но тут, где еще витает аромат зеленоглазой бабки, нельзя отказать тому, кто просит убежища. Она поставила на место топор и открыла дверь. Их было четверо, вид у них был такой, словно они только что вылезли из могилы.

— Господи боже мой! — воскликнула она. — Столкнулись с кем-то на дороге?

Ник слабо улыбнулся, тряхнул головой.

— Устали немножко, и все, — сказал он и упал.

— Потеря крови, — объяснил Сидней, пока Ленни втаскивал Ника в дом. — Э-э-э… Это мои коллеги. Мистер Ноулс, сеньорита Сунер. С мистером Криком вы уже знакомы. Не возражаете, если я чайник поставлю? Крепкое горячее питье — вот что нужно человеку, а у меня с собой есть пакетики. Мед к чаю найдется?