Грегг Гервиц - Программа

— Как ее зовут? — поинтересовался Тим.

— Ли. Она моя падчерица. Дочь Эммы от первого брака. Ее отец умер от рака желудка, когда ей было четыре года.

— Она училась в Пеппердине. [7] Пеппердин — частный вуз, который поддерживает христианская церковь. Находится в округе Лос-Анджелес, Калифорния. (Прим. переводчика.) — Голос Эммы звучал хрипло, ей тяжело было говорить.

Тим внимательно пригляделся к крестику на груди у Эммы. На этот раз он разглядел увенчивающее его распятие с Христом.

— Три месяца назад нам позвонила ее соседка по комнате. Она сказала, что Ли бросила учебу и связалась с какой-то сектой, что мы должны найти ее, иначе никогда больше не увидим, — продолжала рассказывать Эмма.

— Один раз она приезжала домой, — вмешался Уилл, — это было 13 марта. Мы… мы пытались поговорить с ней, достучаться до нее, но она… сбежала через окошко в ванной комнате. С тех пор мы ее не видели.

Он явно умел расположить к себе людей.

— Простите, — вмешалась Дрей, — я не хочу показаться невежливой, и я понимаю, как вам тяжело об этом рассказывать, но какое отношение это имеет к Тиму?

Уилл перевел взгляд на Рэкли:

— Мы знакомы с вашей… работой. Марко Таннино — начальник службы судебных исполнителей — заверил нас, что вы профессионал. Он сказал, что вы были прекрасным приставом… — Уилл тут же заметил свою оплошность, — извините, я не хотел, чтобы это так прозвучало.

Тим пожал плечами:

— Все в порядке. Я больше не судебный исполнитель, — сквозь вежливый тон пробились какие-то новые, глубоко личные интонации.

— Мы хотим вернуть дочь. Нам все равно, как это сделают. Мы не будем задавать никаких вопросов. Ей необязательно должно это понравиться. Нам просто нужно, чтобы она вернулась домой и мы помогли ей. Мы хотим, чтобы вы занялись этим. Скажем, за тысячу долларов в неделю.

Брови Дрей поползли вверх, но она чуть заметно покачала головой. Ее реакция, как всегда, полностью совпала с реакцией на происходящее самого Тима. Он сказал:

— У меня нет лицензии частного детектива, и я не уполномочен никакими правоохранительными органами. Я уже ввязался в одну историю год назад — это было дело о группе мстителей, может быть, вы читали об этом в газетах?

Уилл энергично закивал:

— Мне нравится ваш образ мыслей. Я думаю, то, что вы пытались тогда сделать, замечательно.

— А я так не думаю.

— Что могло бы убедить вас принять мое предложение?

Тим издал короткий смешок:

— Ну, если бы я мог действовать в рамках закона…

— Это можно устроить.

Тим открыл рот, потом снова его закрыл и нахмурился:

— Простите, а кто вы такой?

— Уилл Хеннинг. — Он подождал, пока у них в памяти всплывет это имя и связанная с ним информация. Не всплыло. — «Саунд энд Фьюри Пикчерс».

Тим и Дрей обменялись непонимающими взглядами, и Тим пожал плечами, как бы извиняясь.

— «Комната спящего», «Прямой эфир», «Третий стрелок». И тому подобные арт-хаусные картины.

— Не понимаю, — сказала Дрей, — вы написали сценарии ко всем этим фильмам?

— Я не сценарист. Я был продюсером всех этих картин. Мои фильмы собрали более двух триллионов долларов в мировом прокате. Если уж мне удалось в трехдневный срок получить разрешение на посадку пятнадцати военных вертолетов в центре Лос-Анджелеса, то, думается, и вернуть вас в службу судебных приставов я тоже смогу.

Холодные серые глаза в упор смотрели на Тима. Уилл явно привык добиваться своего.

— У Таннино на этот счет наверняка есть свое мнение, — предположил Тим.

— Он хотел бы лично обсудить с вами некоторые моменты. — В руках Уилла как по волшебству появилась визитка Таннино.

Тим взял ее, провел большим пальцем по выпуклой печати золотой эмблемы службы судебных приставов. На оборотной стороне карточки четким почерком Таннино было написано: «Рэкли — завтра в 7:00». Тим протянул визитку Дрей. Едва взглянув на нее, она бросила маленький прямоугольник плотной бумаги на журнальный столик.

— Расскажите мне о секте, — попросил Рэкли.

— Я ничего о ней не знаю. Не знаю даже, как она называется. И это при том, сколько мы заплатили за информацию… — Уилл с отвращением покачал головой.

— Как они вербуют новых членов?

— Этого мы тоже не знаем. Мы разговаривали с несколькими экспертами по сектам — депрограммистами или советниками по выходу или как там они себя в этом месяце называют — и они смогли выжать лишь несколько общих фраз. Полагаю, что, как и многие секты, эти охотятся за молодежью, например, в колледже или возле колледжа. И еще, они стараются затащить к себе богатую молодежь, — он скривился, — они затаскивают их в эти секты, чтобы выманить у них деньги. — Уилл в волнении провел рукой по волосам. — Ли отдала им два миллиона долларов. Отдала просто так. Эти деньги должны были пойти на ее первый арт-хаусный фильм, на ее обучение, получение научной степени, на ее дом в будущем. Я даже купил ей машину за сорок тысяч долларов перед поступлением в колледж, чтобы ей не нужно было трогать эти деньги. А теперь деньги пропали, а сама она бросила семью, друзей… — Уилл кивнул на Эмму, которая сидела, нахмурившись и скрестив руки на груди. — У Ли ничего нет, ей некуда пойти. Я писал ей письма, умоляя ее вернуться домой. Эмма посылала ей статьи о сектах, о том, что они делают с людьми, как они устроены, но она ни разу нам не ответила. Я пытался воззвать к ее разуму, когда она пришла к нам тогда, втолковать ей хоть что-то, но она просто не стала меня слушать, — Уилл раскраснелся, его тон стал резким и пронзительным, — я сказал ей, что она испоганила все свое будущее.