Ричард Лаймон - Во тьме

– Какая удача.

– И, должен заметить, ты намного лучше своей предшественницы.

– Вы были знакомы?

– О да. Старушка Филлис Фейвор. Какой ужас.

– Ее смерть?

– Ее жизнь.

Джейн рассмеялась.

– Как можно такое говорить?

– Ты, наверное, с ней не встречалась, да?

– Нет, но...

– Среди моих знакомых есть такие, кто носа не показывал в библиотеку из-за нее. А ведь настоящие книголюбы. В том числе и ваш покорный слуга, когда иссякло его терпение. На моих глазах люди заливались слезами от одного ее взгляда. Недобрая была женщина, мир ее праху.

– Я слышала, что она была... не очень приятной.

– На земле стало гораздо лучше после того, как она оказалась в ней.

Как ни пыталась Джейн сдержаться, но все одно рассмеялась:

– А ты мне показался таким доброжелательным.

– Мой вид сбивает с толку многих.

Подошла официантка с их заказами. Когда она ушла, Брейс поднял свой бокал шипучки со словами:

– За очаровательную мадам Библиотекаршу!

В ответ Джейн подняла свой бокал с пепси и подмигнула, поймав себя на мысли, что никому в своей жизни, пожалуй, еще не подмаргивала.

Следующие несколько минут она молча потягивала пепси и расправлялась со своим жарким, тогда как Брейс был всецело поглощен своим бургером. Он тоже ел молча и лишь изредка поглядывал на нее, иногда улыбаясь при этом. Судя по выражению лица, еда приносила ему истинное удовольствие.

Покончив с бургером, он вытер рот салфеткой и сокрушенно вздохнул:

– Хорошо, но мало.

– Может, доешь мое? – И она начала подвигать к нему свою еще почти полную тарелку, но он покачал головой.

– Надо следить за фигурой, – заявил он.

Джейн покраснела. Просто не могла удержаться. Ее собеседник был строен и подтянут – казалось, ни грамма лишнего. Если кому и следовало следить за своей фигурой, так это ей, Джейн. Это она уже давно махнула на нее рукой. До толстухи ей, конечно, было еще очень далеко, но избыточный вес и малоподвижный образ жизни излишне округлили ее формы и придали какую-то рыхлость телу.

Вот так: достаточно было Брейсу упомянуть о фигуре, и это сразу вызвало бурный прилив крови. А подобный румянец на светлом лице неизменно превращал его чуть ли не в бордовое. И Брейс просто не мог не заметить этого.

– Итак, – начал он, – как ты намерена поступить со своим таинственным другом?

– Кто его знает, – смутилась она, удивившись отсутствию каких-либо замечаний о красном лице. «Тактичный парень», – подумала она, но вслух сказала: – Сгораю от любопытства. Кто он такой? Зачем он это делает?

– Он или она, – поправил Брейс.

– Не думаю, чтобы это была женщина.

– Конечно, он не называет себя Мастерица Игровых Развлечений.

Джейн кивнула.

– Так что, надо полагать, это все же мужчина.

– Мужчина и при деньгах.

– Да, черт побери! Пятьдесят баксов. Я хочу сказать, богатой я себя не считаю и для меня это приличные деньги. Пара хороших туфель или продукты на всю неделю. Или можно заплатить за телефон за пару месяцев.

– А он дал тебе сто пятьдесят.

– Да, знаю. Пятьдесят в первом конверте и сто во втором. А это означает, что вторая сумма была удвоена. Что, если и в третьем конверте денег окажется вдвое больше? Там может быть вложено двести или даже триста долларов, если он удваивает всю сумму, а не последнюю ее часть.

– А может, и шиш, – заметил Брейс.

– То есть?

– Может, третьего конверта не существует. Положим, ты вычислишь, где его искать, пойдешь туда, а он тебя там уже дожидается.

– Да. – Хотя она и сама не исключала такой возможности, высказанные вслух ее собственные сомнения были тем более неприятны. Эти слова, особенно в устах Брейса, казалось, придавали еще больший вес опасениям. – Если бы он хотел напасть на меня, – предположила она, – то мог бы сделать это в библиотеке.

– Там был я. И мы вышли вместе.

Внезапно Джейн улыбнулась.

– Ба! Но ведь оставляя записку о том, чтобы я «погарцевала на лошади» в полночь, он еще не мог предполагать, что я буду выходить не одна. Отсюда следует, что нападение в библиотеке не предусматривалось.

Брейс согласно кивнул.

К столику подошла официантка.

– Что-нибудь еще, ребята?

– Мне чашечку кофе, пожалуйста, – ответил Брейс. – Тебе тоже, Джейн?

– Конечно.

Провожая официантку взглядом, Джейн почувствовала небольшой озноб, хотя в ресторане было тепло. Она явно нервничала, но вместе с тем чувствовала какое-то возбуждение. Появилась даже гусиная кожа. Она сдвинула коленки и хотела уже растереть руки, но побоялась привлечь внимание Брейса.