Бернар Миньер - Гребаная история

Север, Ла-Холья-авеню в Западном Голливуде. Большинство домов были крохотными, с красными черепичными крышами, построенные в чисто калифорнийском стиле в период между двумя мировыми войнами. Владельцы подновили их и до огромных размеров расширили с задней части, втрое или вчетверо увеличив жилую площадь.

Возле урны, на краю тротуара, который Ноа пересек, чтобы позвонить в дверь, был припаркован внедорожник «Мерседес ML350». Двое мальчишек на самокатах с обеих сторон обогнули Ноа. Он мельком глянул им вслед. Эта прямая улица разительно отличалась от узкого ущелья, змеившегося среди холмов Голливуда. Ночь в этой части Лос-Анджелесе пахла асфальтом и бензином.

Когда Рейнольдс снова перенес внимание на дом, входная дверь уже была открыта. На пороге стоял мужчина лет сорока.

— Даг? — спросил Ноа.

— Да?

Ноа почувствовал, как его пульс слегка ускорился. Может быть, наконец повезло… Он медленно двинулся вперед по недлинной аллее между двумя карликовыми пальмами, освещенными прожектором. Даг был меньше его ростом, как и большинство людей. Волосы закрывали уши, загорелая кожа под шестидневной щетиной, рубашка с рисунком в виде обезьян. «Мы в Лос-Анджелесе», — напомнил себе Ноа.

Глаза теплого карего цвета прищурились за стеклами квадратных очков, когда мужчина разглядывал Ноа, стоящего с дорожной сумкой рядом с глиняным вазоном, где плавали водяные лилии.

— Меня зовут Ноа Рейнольдс, я частный детектив, — объявил Ноа тем рассудительным тоном, которым пользовался, чтобы успокоить тех, кого навещал. — Мне бы хотелось задать вам несколько вопросов…

— На какую тему?

— Генри — это имя вам что-нибудь говорит?

Взгляд за стеклами очков послужил ответом сам по себе.

— Может быть.

— Сейчас ему шестнадцать. Его мам зовут Лив и Франс…

— Кто вас послал, мистер Рейнольдс?

— Тот, кто считает, что он не виноват в том, в чем его обвиняют.

— В убийстве. — Ноа увидел, как в глазах Дага вспыхнул огонек. — Что еще вы знаете о его мамах и обо мне?

Рейнольдс ответил ему внимательным и непринужденным взглядом.

— Что вы являетесь донором спермы, которая использовалась, когда они захотели зачать ребенка методом экстракорпорального оплодотворения.

Даг Клэнси сделал движение подбородком, приглашая следовать за ним, и поднялся на крыльцо дома. Внутри все было современным, усовершенствованным. От двадцатых годов не осталось ничего, кроме наружных стен.

— Скотч, бурбон?

— Нет, спасибо.

Ноа подождал, пока Даг нальет себе большую порцию. Было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что тот живет один. В раковине лежала посуда, в кухне на барной стойке перед единственным табуретом стоял включенный компьютер, и Ноа заметил на экране страничку онлайн-дискуссии.

— Итак, мистер Рейнольдс, — Даг повернулся со стаканом в руке, — что вы хотите узнать?

Ноа протянул ему учетную карточку донора 5025-EX, извлеченную из архивов Джереми Холлифилда. Даг ее взял.

— Это вы, не так ли?

— Я думал, это конфиденциальная информация… Как вы ее заполучили?

— Вы предоставили свою сперму мамам Генри. Вам это, очевидно, известно: когда я упомянул его имя, вы отреагировали достаточно живо. Однако, являясь анонимным донором, вы не должны были узнать о дальнейшей судьбе своей спермы, я не ошибаюсь?

— Все несколько сложнее.

— Отцом являетесь вы?

— Все несколько сложнее…

Я одним глотком проглотил кофе и съел плитку «Кит-Кат», а затем обратился к Крюгеру:

— Кто-нибудь может предупредить его , что я уже иду?

— Ты хорошо подумал? — спросил Платт. — Ты только что пережил тяжелейшее испытание в своей жизни, Генри. В данный момент ты крайне хрупок. Уязвим. Ты ничего не знаешь ни об этом человеке, ни о том, чего он хочет. Почему он появился спустя столько времени? У тебя есть какие-нибудь мысли на этот счет? Почему он не дал знать о себе раньше? Возможно, тебе следует подождать…

— Подождать чего? — возразил я. — У меня больше нет ни семьи, ни крыши над головой. Он — все, что мне остается.

— Если хочешь, можешь пожить у меня, — сказал Платт, у которого были жена и две дочки. — У тебя будет время прийти в себя и поразмыслить о своем будущем. Столько времени, сколько тебе понадобится.

Я был удивлен его предложением. На секунду оно растрогало меня настолько, что мне стоило большого труда сохранять хладнокровие. Но я покачал головой.

— Нет, спасибо. Это очень великодушно с вашей стороны, но, думаю, мне нужно это сделать. Сейчас или никогда. И я собираюсь встретиться со своим… отцом . Только оставьте меня в покое на несколько минут.