Лоран Ботти - Билет в ад

Но он ограничился ледяным взглядом, и Такис больше ни о чем не спрашивал.

Кольбер поправил одежду, придал лицу спокойно-рассеянное выражение — эту маску он обычно носил на людях — и направился к шоссе, готовясь изобразить авто-стоппера.

…Пропустите… срочно…

…скорее всего…

…коллапс…

Голоса… Яркий свет, проникающий сквозь веки… Ужасно неприятное ощущение езды на карусели спиной вперед, с бешеной скоростью…

Давид приоткрыл глаза. На ослепительно-белом фоне он смутно различил неизвестные лица, склоненные над ним. Они постепенно отдалялись, словно он падал в колодец… Он ощутил тошноту, затем — резкую боль в затылке. За миг до того, как он снова закрыл глаза, чтобы защититься от слепящего света, ему показалось, что он разглядел встревоженное лицо мамы, окаймленное темными прядями волос, беспорядочно выбивающимися из-под шерстяной шапочки…

— Все будет хорошо. Давид… Ничего страшного… Тебя вылечат… Это просто…

— Мадам, отойдите, пожалуйста.

Чья-то рука отстранила маму, и ее лицо с распахнутым в немом крике ртом исчезло.

Давид без возражений позволил себя увезти, собрав все силы для того, чтобы справиться с ужасным ощущением, будто внутри его тела клокочет пламя, и одновременно он кружится на безумной карусели, несущейся вспять… Перед глазами у него все еще стояла недавняя картина: огромный тяжелый комод, висящий в воздухе посреди уютного номера старого отеля, примерно в тридцати сантиметрах над полом… А потом Давид почувствовал, как резкая боль пронзила голову, как будто там, внутри, взорвался кровавый фонтан…

Но комод… он никогда в жизни не смог бы сдвинуть его с места, даже если бы навалился всей своей тяжестью… и однако этот комод парил в воздухе, и у Давида было восхитительное ощущение, что он и сам тоже парит, словно в невесомости…

…потихоньку, потихоньку… осторожнее!..

Приемная в клинике Святого Доминика, расположенной в Лавилле-Сен-Жур, на вид была гораздо уютнее, чем в современных многопрофильных больницах: небольшие удобные кресла, ковер, гравюры на стенах. Шарли и Джорди привезли Давида сюда по совету хозяйки гостиницы: «Там вам не придется долго ждать, пока вашим малышом займутся, да и обращение с больными куда более человеческое, чем в муниципальной больнице!»

Забившись в самый угол приемной и сжавшись в комок, Шарли с трудом сдерживала слезы.

Как она была зла на себя! Ей хотелось отколотить себя, отхлестать до крови! Прямо сейчас!

— Это ничего не даст, — спокойно сказал Джорди, словно услышал ее мысли.

Она обернулась к нему. Его волевой профиль четко выделялся на фоне светлой стены приемной, где они ждали вот уже полчаса.

— Сейчас нет смысла думать о том, кто виноват в случившемся. Главное, что ты его любишь. Я видел тому достаточно доказательств. И ты всегда защищала его, как могла. Все родители делают ошибки, все действуют по-разному в разных обстоятельствах… Но единственное, что в конечном счете играет роль, — это любовь. Любовь все спасает…

Он помолчал, потом добавил:

— Сейчас неважно, почему это случилось, и неважно, из-за кого. Самое главное — как нам с этим справиться…

Шарли хотела что-то ответить, когда на пороге появился бородач в белом халате:

— Вы — месье и мадам Бриссоль?

Новые вымышленные имена… Это была идея Джорди. Если месье Боннэ позвонил в полицию — что вполне вероятно, — то Анн Шарль Жермон уже в розыске. У Джорди были при себе фальшивые документы — по ним они зарегистрировались и в отеле.

Шарли поспешно поднялась с места.

После короткого приветствия врач без обиняков заявил:

— Я не понимаю, в чем причина его состояния. Можно предположить, что лопнул мозговой сосуд, или… произошло что-то другое. У него очень продолжительный обморок — пару раз он очнулся, но совсем ненадолго, и снова потерял сознание. Причины могут быть самые разные… Но чтобы поставить точный диагноз, мы должны тщательно его обследовать. На данный момент признаков для сколько-нибудь определенного диагноза недостаточно: гипотермия, носовое кровотечение… все симптомы слишком разнородные. У него был шок? Или какая-то физическая травма?

«Как ему объяснить?!» — в отчаянии подумала Шарли.

— Нет, насколько я знаю… Он был один в комнате, когда все произошло…

«Лжешь. Снова лжешь, снова запутываешься… Как же они смогут вылечить Давида, если ты скроешь от них самое главное?»

— Это случилось впервые? У него раньше бывали сильные носовые кровотечения? Обмороки?