Стив Берри - Измена по-венециански

— Получается, что тело, которое здесь покоится, может принадлежать и не Александру, а вовсе даже безвестному крестьянину? — спросил нунций.

— Я, по-моему, не обещала давать дополнительные разъяснения.

— Нет, министр, не обещали, — улыбнулся мужчина. — Позвольте сказать, что мне очень понравилась ваша история.

— Она не менее увлекательна, чем ваша — про колонну.

Он кивнул.

— И столь же достоверна.

Зовастина, однако, не была готова разделить сарказм нунция. Ее история не была сказкой. Ее поведал древний манускрипт, текст которого был в течение веков скрыт от человеческого глаза и открылся лишь благодаря самой современной технологии — рентгенографическому анализу на молекулярном уровне. Александр Великий не был погребен в Египте. Его тело перевезли в какое-то другое место, о котором в конце концов стало известно Птолемею, первому греческому фараону. Место, к которому ее может привести мумия, находящаяся в гробнице всего в десяти метрах от нее.

Возле иконостаса появился не знакомый ей мужчина и сказал, обращаясь к Микнеру:

— У нас все готово.

Нунций кивнул, а затем жестом предложил Зовастиной пройти к алтарю.

— Что ж, министр, настало время проверить, чья история является правдой, а чья — вымыслом.

Виктор смотрел на женщину, которая, направив на него пистолет, поднялась по ступенькам и вышла на середину палубы.

— Ну, как тебе понравился пожар? — спросила она.

Виктор включил нейтральную передачу и сделал шаг по направлению к ней.

— Ты, глупая сука, я тебе покажу…

Она подняла пистолет чуть выше.

— Валяй. Показывай.

Устремленный на него взгляд ее горящих глаз был полон ненависти.

— Ты, я вижу, убиваешь, не задумываясь.

— Как и ты.

— Кого же я убил?

— Может, не ты. Может, кто-то другой из вашей Священной банды. Три месяца назад. В Самарканде. Вы убили Эли Ланда. Благодаря вам его дом сгорел дотла. Его сжег «греческий огонь».

Виктор вспомнил то задание. Он лично выполнил его по приказу Зовастиной.

— Ты — та женщина из Копенгагена. Я видел тебя в музее, а потом в доме.

— Где вы с напарником попытались нас убить.

— Вижу, вам удалось уцелеть.

— Что тебе известно о смерти Эли? Ты должен знать, ты — начальник охраны Зовастиной.

— Откуда тебе это известно? — И тут до него дошло. — Монета, которую я рассматривал в той комнате! Отпечатки пальцев!

— Умный мальчик.

Виктор видел, что женщину терзают какие-то сильные душевные переживания, и решил еще сильнее выбить ее из колеи.

— Эли действительно был убит.

— Ты постарался?

Он заметил лук и застегнутый на молнию колчан со стрелами у нее на плече. Эта баба уже продемонстрировала, что умеет быть хладнокровной, когда заперла снаружи двери музея, а потом с помощью вот этих самых стрел подожгла здание. Поэтому он решил не провоцировать ее.

— Я там был.

— Почему Зовастина приказала его убить?

Поскольку двигатель работал на холостых оборотах и лодка плыла, подгоняемая ветром, единственным источником освещения была приборная панель.

— Ты, твои друзья, человек по имени Эли — все вы влезли в то, что вас не должно волновать.

— Волноваться нужно тебе. Я пришла, чтобы убить вас обоих. Один — готов, один — остался.

— И что ты выиграешь, убив меня?

— Я получу удовольствие, глядя, как ты умираешь.

Ее пистолет поднялся еще немного. И выстрелил.

Малоун переставил ручку переключения передач на нейтралку.

— Ты это слышала?

Стефани тоже насторожилась.

Малоун повернул голову. Пожар на Торчелло, до которого оставалось не больше мили, бушевал пуще прежнего. Туман рассеялся, погода явно шла на поправку. По лагуне во всех направлениях сновали огоньки лодок и водных такси. Он пытался уловить хоть какие-то звуки, но над поверхностью воды повисла тишина.

Малоун переключил передачу, и лодка двинулась вперед.

Кассиопея целилась в борт лодки, и поэтому пуля просвистела в нескольких дюймах от ноги Виктора.

— Эли за всю свою жизнь и мухи не обидел. Зачем ей понадобилось его убивать? — Пистолет был по-прежнему направлен на Виктора. — Скажи! Зачем?

Она цедила слова сквозь сжатые зубы, и в ее голосе слышалась скорее не злость, а мольба.

— Зовастина выполняет важную миссию, а твой Эли стал мешать ей.

— Он был историком. Какую угрозу он мог представлять для нее?