Крис Симмс - Убить зверя

Том включил на компьютере «Запрос директорий» и напечатал фамилию и инициал. В Большом Манчестере оказалось сорок восемь человек с такими данными. Он распечатал список, схватил три банки кока-колы из холодильника в кухне, вернулся за стол и снял телефонную трубку. Большинство звонков закончились беседами с растерянными старыми дамами, едва говорившими по-английски, глухим молчанием на линии и общением с автоответчиками.

К половине первого Том решил, что с него хватит. Головная боль прошла, уровень сахара помогла восстановить кока-кола, но есть хотелось ужасно. Он встал и оглядел комнату, обратив внимание на то, сколь скучной была общая атмосфера. Все головы склонены, все смирились с бессмысленной тягомотиной колеса для хомяка, которое здесь именовалось работой. Понимая, что зря пользуется кредитной карточкой компании, чтобы поднять дух сотрудников, Том встал и, обращаясь к коллегам, спросил, не хочет ли кто-нибудь сандвич из города, он собирается наведаться в ближайшее заведение.

Как Том и ожидал, все оживились. Первым заказ сделал Гес. Пока он, как обычно, раздумывал, что попросить, поглаживая солидный живот. Том написал в блокноте: Гес — индийский салат с чатни, клубный сандвич, десерт (сырный пирог с клубникой).

— Ну, просто не знаю, — произнес Гес. — Индийский салат с чатни и бутерброд, так я думаю.

Том сделал вид, что записывает. Гес добавил, вроде как спохватился:

— И сырный пирог с лимоном и лаймом.

Том вычеркнул «клубнику» и написал «лимон и лайм».

— Джемма?

Девушка двадцати трех лет, с вьющимися волосами, выглянула из-за своего экрана.

— Копченая семга с обезжиренным сливочным сыром на темном хлебе, спасибо. — В конце лета она собиралась замуж и уже несколько месяцев упорно худела.

Том посмотрел на блондинку на следующем рабочем месте, рядом с Джеммой, которая пыталась разобраться в незнакомом меню.

— Джули, угря в желе? — Девушку прислали из лондонского офиса в качестве временной помощницы накануне Игр Содружества, и ее южный акцент и общая жизнерадостность положительно повлияли на атмосферу в офисе. Том заметил, что Поганка Джордж иногда на нее поглядывает.

— Я бы хотела тайского цыпленка с имбирем на цельном хлебе и пакетик чипсов с уксусом и солью. Спасибо.

— Эд?

Когда Том брал кока-колу из холодильника, от заметил там сандвичи Эда. Он знал, что теперь коллега начнет сомневаться. Заплатит ли за его сандвичи компания или лучше съесть свои и сэкономить деньги?

Том избавил его от терзаний.

— Не беспокойся. Я запишу в расходы. Мы в этом месяце все наши планы перевыполнили.

Коллеги улыбнулись, а Эд с облегчением сказал:

— Говядину с редисом и белой булкой, пожалуйста.

Том знал, что этот от его предложения откажется, но все же из вежливости окликнул:

— Джордж?

Копна черных волос медленно поднялась над баррикадой из мониторов.

— Нет, спасибо. — Джордж снова опустился в кресло.

— Ладно, — сказал Том, сел за свой стол и нажал на телефоне кнопку быстрого набора. Он зачитал заказ на сандвичи и сообщил, что заедет за ними через двадцать минут.

Внизу у конторки Том прихватил ключи от служебной машины и направился в центр города. Через три четверти часа он вернулся в офис, расстегнул молнию на сумке-холодильнике, поставил коробку в центр стола и открыл крышку.

— Ленч! — объявил Том, забирая свой сандвич и пакет чипсов.

Поганка Джордж с трудом примостил цифровую камеру между двумя мониторами на столе. Провод от камеры тянулся к компьютеру справа. На мониторах появились изображения его коллег, сгрудившихся около стола. Джордж слегка наклонил камеру и сфокусировал ее на лице Джули. Никто не расслышал тихого щелчка камеры, когда он сделал фотографию. Джордж отсоединил камеру, положил ее в верхний ящик и уставился на готовый снимок. У Джули был открыт рот, а глаза полузакрыты, камера застала ее в момент мигания. Джордж облизнул верхнюю губу. Выражение лица Джули значительно превосходило его надежды.

Он обрезал фотографию так, что осталось только ее лицо, положил на стол и выбросил остальное в мусорную корзину. Затем перенес остаток фото на другую фотографию, которую нашел накануне. Женщина лежала на ковре с цветочным рисунком, в неизвестной гостиной, в верхнем углу виднелась часть обтянутого бархатом дивана. Лицо расслаблено, руки и ноги раскинуты, как у трупа, которого сфотографировали на улице в каком-то охваченном войной городе.